Проблемы развития архаической Греции в историографии ЧСФР

с.14 Одним из все­сто­ронне иссле­ду­е­мых вопро­сов в марк­сист­ской исто­рио­гра­фии антич­но­сти явля­ет­ся воз­ник­но­ве­ние и раз­ви­тие древ­не­гре­че­ско­го поли­са¹. Замет­но воз­рос к нему инте­рес в исто­ри­че­ской нау­ке стран соци­а­лиз­ма, в част­но­сти, в ЧСФР (ЧССР). За послед­ние сорок лет чехо­сло­вац­кие исто­ри­ки достиг­ли опре­де­лен­ных успе­хов в изу­че­нии арха­и­че­ской Гре­ции. Одна­ко их наблюде­ния спе­ци­аль­но не обоб­ща­лись ни в чехо­сло­вац­кой², ни в совет­ской исто­рио­гра­фии³. Этим объ­яс­ня­ет­ся выбор насто­я­щей темы.

с.15 В пер­вые после­во­ен­ные годы перед чехо­сло­вац­кой нау­кой, при­няв­шей на воору­же­ние марк­сизм-лени­низм, воз­ник­ла ост­рая необ­хо­ди­мость вос­пи­та­ния гене­ра­ции уче­ных с новым под­хо­дом к изу­че­нию антич­ной исто­рии и куль­ту­ры. В нача­ле 50-х гг. обра­зу­ет­ся Ака­де­мия Наук ЧССР и в ее систе­ме Инсти­тут (Кабинет) по изу­че­нию гре­че­ских, рим­ских и латин­ских древ­но­стей, созда­ет­ся ряд спе­ци­аль­ных кафедр в вузах стра­ны, что вызва­ло замет­ный пере­лом в изу­че­нии антич­но­сти. Суще­ст­вен­ное зна­че­ние в этом про­цес­се име­ло вли­я­ние дости­же­ний совет­ской исто­ри­че­ской нау­ки, коор­ди­ни­ру­ю­щая роль упо­мя­ну­то­го Инсти­ту­та, а так­же резуль­та­ты рабо­чих и науч­ных кон­фе­рен­ций по изу­че­нию антич­но­сти в ЧССР⁴. Все это созда­ло бла­готвор­ные пред­по­сыл­ки для все­сто­рон­не­го иссле­до­ва­ния в ЧССР исто­рии арха­и­че­ской Гре­ции. Она иссле­до­ва­лась в сле­дую­щих направ­ле­ни­ях: фор­ми­ро­ва­ние рабо­вла­дель­че­ско­го обще­ства и государ­ства в Спар­те и Афи­нах, ран­не­гре­че­ская тира­ния и вели­кая гре­че­ская коло­ни­за­ция (апой­ки­за­ция); рас­смат­ри­ва­лись так­же отдель­ные аспек­ты идео­ло­гии и куль­ту­ры.

Этим вопро­сам уде­лил серь­ез­ное вни­ма­ние один из веду­щих исто­ри­ков стра­ны П. Оли­ва. Его моно­гра­фия о ран­ней гре­че­ской тира­нии яви­лась важ­ным вкла­дом в чехо­сло­вац­кую исто­ри­че­скую нау­ку, нашла поло­жи­тель­ный отзыв в оте­че­ст­вен­ной и совет­ской лите­ра­ту­ре⁵. Так, Я. А. Ленц­ман, отме­чая хоро­шее зна­ние П. Оли­вой трудов клас­си­ков марк­сиз­ма-лени­низ­ма и работ совет­ских исто­ри­ков, что, есте­ствен­но, не смог­ло не отра­зить­ся на содер­жа­нии работы, выде­лил то новое, что внес сво­им трудом П. Оли­ва в кон­цеп­цию о ран­ней тира­нии в марк­сист­ской нау­ке: в ней под­черк­нут момент зако­но­мер­но­сти исто­ри­че­ской обу­слов­лен­но­сти ран­ней тира­нии; иссле­до­ва­тель счи­та­ет ее совер­шен­но необ­хо­ди­мым зве­ном на пути воз­ник­но­ве­ния рабо­вла­дель­че­ско­го строя и государ­ства в эко­но­ми­че­ски раз­ви­тых поли­сах Элла­ды (отсут­ст­вие тира­нии в Спар­те и на Кри­те он объ­яс­ня­ет их отста­ло­стью в эко­но­ми­че­ском раз­ви­тии).

П. Оли­ва пола­га­ет, что тира­ния повсе­мест­но, за неболь­шим исклю­че­ни­ем, пред­став­ля­ла инте­ре­сы заро­див­ше­го­ся с.16 клас­са ремес­лен­ни­ков и тор­гов­цев, исполь­зо­вав­ших в широ­ких мас­шта­бах труд рабов; крат­ковре­мен­ность тира­нии в боль­шин­стве поли­сов он объ­яс­ня­ет тем, что быст­рые тем­пы эко­но­ми­че­ско­го раз­ви­тия в VII—VI вв. до н. э. вско­ре пре­вра­ща­ли тира­нию в пре­гра­ду для даль­ней­ше­го раз­ви­тия рабо­вла­дель­че­ско­го про­из­вод­ства (ремес­ла и тор­гов­ли)⁶. Воз­ник­но­ве­ние и паде­ние тира­нии П. Оли­ва счи­та­ет делом одной и той же соци­аль­ной груп­пы. Более того, важ­ней­шим зве­ном в дея­тель­но­сти ран­них тира­нов он назы­ва­ет под­держ­ку ремес­лен­ни­ков и куп­цов как во внут­рен­ней, так и во внеш­ней поли­ти­ке, одна­ко недо­оце­ни­ва­ет роль кре­стьян­ства в то вре­мя, пола­гая, что оно оста­ва­лось пас­сив­ной мас­сой, в луч­шем слу­чае лишь содей­ст­ву­ю­щей бога­тым рабо­вла­дель­цам в их борь­бе про­тив евпат­ридов.

Глу­бо­кое зна­ние П. Оли­вой источ­ни­ков и лите­ра­ту­ры поз­во­ли­ло ему дать все­сто­рон­ний ана­лиз тира­нии в Малой Азии и на ост­ро­вах Эгей­ско­го моря, на Коринф­ском пере­шей­ке и в Афи­нах. Иссле­до­ва­тель при­хо­дит к выво­ду, что тира­ния созда­ва­лась в борь­бе про­тив родо­вой зна­ти и поэто­му высту­па­ла про­тив неогра­ни­чен­но­го ари­сто­кра­ти­че­ско­го гос­под­ства. В поли­сах Коринф­ско­го пере­шей­ка она носи­ла анти­до­рий­ский харак­тер, стре­мясь лик­види­ро­вать при­ви­ле­ги­ро­ван­ное поло­же­ние дорий­ских земле­вла­дель­цев; в Афи­нах и в ионий­ских поли­сах Малой Азии тира­ния рез­ко высту­па­ла про­тив соб­ст­вен­ной родо­вой ари­сто­кра­тии и в этом направ­ле­нии нема­ло содей­ст­во­ва­ла лик­вида­ции остат­ков родо­вой орга­ни­за­ции и укреп­ле­нию воз­ни­каю­ще­го рабо­вла­дель­че­ско­го строя. Она сыг­ра­ла важ­ную роль в борь­бе про­тив родо­вой зна­ти и ее опо­ры — родо­вых фил, в том чис­ле и в обла­сти идео­ло­гии, напри­мер, введе­ни­ем новых куль­тов (Дио­ни­са, Афи­ны); в отдель­ных гре­че­ских поли­сах появ­ля­ет­ся науч­ный взгляд на мир, на при­ро­ду и на чело­ве­че­ское обще­ство, воз­ни­ка­ет гре­че­ская мате­ри­а­ли­сти­че­ская фило­со­фия.

Цен­ным, на наш взгляд, в моно­гра­фии П. Оли­вы явля­ет­ся стрем­ле­ние выде­лить спе­ци­фи­че­ские осо­бен­но­сти тира­нии в раз­лич­ных поли­сах Элла­ды. Иссле­до­ва­тель прав, пола­гая, что тира­ния Писи­стра­та не сыг­ра­ла такой решаю­щей роли в про­цес­се обра­зо­ва­ния рабо­вла­дель­че­ско­го государ­ства, как тира­нии в дру­гих высо­ко­раз­ви­тых поли­сах Элла­ды. Про­дол­жи­тель­ность борь­бы пере­до­вых обще­ст­вен­ных сил с родо­вой зна­тью в Афи­нах П. Оли­ва объ­яс­ня­ет тем, что они пред­став­ля­ли собой гораздо боль­ший зем­ледель­че­ский рай­он, чем дру­гие поли­сы, с.17 про­шед­шие ту же ста­дию тира­нии; поэто­му пози­ции афин­ских евпат­ридов были гораздо силь­нее, чем пози­ции ари­сто­кра­тов в тех поли­сах, где сель­ское хозяй­ство игра­ло менее зна­чи­тель­ную роль. Поэто­му, раз­ви­ва­ет свою мысль П. Оли­ва, в Афи­нах тира­ния и не уста­нав­ли­ва­ет­ся сра­зу: ей пред­ше­ст­ву­ет зако­но­да­тель­ство Соло­на, кото­рое, с одной сто­ро­ны, реша­ло самый жгу­чий вопрос, осво­бо­див кре­стьян от раб­ства и запре­тив обес­пе­че­ние дол­га лич­но­стью долж­ни­ка, с дру­гой — вело осто­рож­ную поли­ти­ку по отно­ше­нию к земле­вла­дель­че­ской ари­сто­кра­тии, уста­нав­ли­вая в каче­стве осно­ва­ния прав и обя­зан­но­стей граж­дан ценз по вели­чине полу­чае­мо­го ими с зем­ли дохо­да, бла­го­да­ря чему евпат­риды еще сохра­ня­ли за собой силь­ные пози­ции. Серь­ез­но­стью кре­стьян­ско­го вопро­са в Афи­нах объ­яс­ня­ет­ся, поче­му Писи­страт опи­рал­ся в сво­ем домо­га­нии тира­нии на обед­нев­ших и без­зе­мель­ных кре­стьян, тре­бо­вав­ших разде­ла зем­ли. Отсюда выте­ка­ет пра­виль­ное суж­де­ние иссле­до­ва­те­ля о том, что в отли­чие от исто­рии дру­гих тира­ний, афин­ская не была еще послед­ним сло­вом в про­цес­се обра­зо­ва­ния афин­ско­го рабо­вла­дель­че­ско­го поли­са.

Нуж­но отдать долж­ное П. Оли­ве и в кон­ста­та­ции того, что было бы ошиб­кой одно­сто­ронне пере­оце­ни­вать зна­че­ние ран­ней тира­нии в исто­рии арха­и­че­ской Гре­ции. Тира­ния была толь­ко эта­пом в раз­ви­тии рабо­вла­дель­че­ских поли­сов. Ее харак­тер­ным при­зна­ком явля­ет­ся ее срав­ни­тель­но крат­кое суще­ст­во­ва­ние. Вско­ре она ста­но­вит­ся тор­мо­зом для даль­ней­ше­го эко­но­ми­че­ско­го и обще­ст­вен­но­го раз­ви­тия Элла­ды. Подоб­но коринф­ско­му тира­ну Пери­ан­дру, и сыно­вья Писи­стра­та в Афи­нах сво­им вме­ша­тель­ст­вом в жизнь поли­са толь­ко меша­ли раз­ви­тию рабо­вла­дель­че­ско­го хозяй­ства, в резуль­та­те чего пред­ста­ви­те­ли тира­нии всту­па­ют в кон­фликт с инте­ре­са­ми тех обще­ст­вен­ных сил, кото­рые до тех пор их под­дер­жи­ва­ли, и поэто­му их власть пада­ет.

Наблюде­ния о ран­не­гре­че­ской тира­нии П. Оли­ва про­дол­жил в после­дую­щих работах, актив­но дис­ку­ти­руя с зару­беж­ны­ми иссле­до­ва­те­ля­ми⁷. Свое­об­раз­ным ито­гом этой дис­кус­сии яви­лась ста­тья «Тира­ния в ран­ней Гре­ции»⁸. Пред­по­ла­гая заим­ст­во­ва­ние с.18 само­го тер­ми­на «тира­ния» из мало­азий­ско­го оби­хо­да VII в. до н. э., он рас­смат­ри­ва­ет ее как важ­ный этап в раз­ви­тии древ­не­гре­че­ских поли­сов. Было бы ошиб­кой, под­чер­ки­ва­ет П. Оли­ва, видеть в тира­нах арха­и­че­ской Гре­ции соци­аль­ных рефор­ма­то­ров; ско­рее все­го, они поль­зо­ва­лись суще­ст­ву­ю­щей соци­аль­ной напря­жен­но­стью для дости­же­ния сво­их соб­ст­вен­ных целей.

Под­твер­ждая выска­зан­ное в упо­мя­ну­той моно­гра­фии мне­ние о том, что педи­эйи Атти­ки были ари­сто­кра­та­ми-земле­вла­дель­ца­ми, пара­лии — тор­гов­ца­ми и ремес­лен­ни­ка­ми, а диа­крии, руко­во­ди­мые Писи­стра­том, — мало­иму­щи­ми кре­стья­на­ми и пас­ту­ха­ми, П. Оли­ва отри­ца­ет пред­по­ло­же­ние бур­жу­аз­ных иссле­до­ва­те­лей, счи­таю­щих, что диа­крии могут отож­дествлять­ся с рудо­ко­па­ми Лаврий­ских руд­ни­ков⁹.

Была отверг­ну­та оцен­ка Э. Клю­ве, дан­ная им в отно­ше­нии интер­пре­та­ции тира­нии Писи­стра­та П. Оли­вой. Послед­ний под­чер­ки­ва­ет, что Писи­страт сво­и­ми уси­ли­я­ми ста­би­ли­зи­ро­вать полис в эко­но­ми­че­ском и куль­тур­ном раз­ви­тии спо­соб­ст­во­вал про­цве­та­нию раз­лич­ных групп граж­дан, что, есте­ствен­но, бла­го­при­ят­ст­во­ва­ло его хоро­шей репу­та­ции и укреп­ля­ло его поли­ти­че­скую власть. Иссле­до­ва­тель счи­та­ет так­же необ­хо­ди­мым упо­мя­нуть о нали­чии не толь­ко про­ти­во­ре­чий меж­ду ари­сто­кра­ти­че­ски­ми рода­ми в Атти­ке, но и о соци­аль­ных кон­флик­тах, о чем свиде­тель­ст­ву­ет спор 580—579 гг. до н. э. об избра­нии архон­та.

Таким обра­зом, при­хо­дит к выво­ду П. Оли­ва, было бы непра­виль­ным пытать­ся ума­лить при­чи­ны, при­вед­шие к тира­нии, а так­же саму при­ро­ду этой фор­мы прав­ле­ния. Общие при­чи­ны сле­ду­ет, по его мне­нию, искать в струк­тур­ных изме­не­ни­ях арха­и­че­ских обществ. Бла­го­дат­ной поч­вой для зарож­де­ния тира­нии послу­жи­ли рас­ту­щее обще­ст­вен­ное недо­воль­ство и рас­при меж­ду отдель­ны­ми ари­сто­кра­ти­че­ски­ми рода­ми. Что каса­ет­ся самих тира­нов, они при­ни­ма­ли такие меры, кото­рые обес­пе­чи­ли бы их авто­кра­ти­че­скую власть; вна­ча­ле высту­па­ли про­тив сво­их сопер­ни­ков — ари­сто­кра­тов, в даль­ней­шем под­дер­жи­ва­ли, хотя бы кос­вен­но, тен­ден­ции, сов­па­даю­щие с инте­ре­са­ми осталь­ных граж­дан.

К вопро­су о воз­ник­но­ве­нии Спар­тан­ско­го государ­ства обра­щал­ся П. Оли­ва в работах 60—70-х годов¹⁰. В моно­гра­фии с.19 «Спар­та и ее соци­аль­ные про­бле­мы»¹¹ автор, ста­вя перед собой зада­чу ана­ли­за соци­аль­но­го раз­ви­тия в элли­ни­сти­че­ской Спар­те, рас­смот­рел так­же вопро­сы ее предыс­то­рии, в част­но­сти, дорий­ское втор­же­ние на Пело­пон­нес, спар­тан­скую диар­хию, земле­вла­де­ние, соци­аль­ный ста­тус насе­ле­ния, рефор­мы Ликур­га, а так­же Мес­сен­ские вой­ны. Зако­но­мер­но, что такая поста­нов­ка вопро­са вызва­ла ожив­лен­ный инте­рес в марк­сист­ской и в зару­беж­ной исто­рио­гра­фии. В. М. Стро­гец­кий, поло­жи­тель­но оце­ни­вая кон­цеп­цию П. Оли­вы о дорий­ском пере­се­ле­нии и его хро­но­ло­гии, о воз­ник­но­ве­нии спар­тан­ско­го государ­ства и фор­ми­ро­ва­нии его обще­ст­вен­но­го строя, отдал долж­ное иссле­до­ва­те­лю и в том, что суще­ст­ву­ю­щие в Спар­те кате­го­рии зави­си­мо­сти (илоты и периой­ки) скла­ды­ва­лись под вли­я­ни­ем заво­е­ва­ний в усло­ви­ях еще недо­ста­точ­но раз­ви­той фор­мы част­ной соб­ст­вен­но­сти на зем­лю, что спар­тан­ский режим, при­пи­сы­вае­мый созда­нию Ликур­га, явля­ет­ся резуль­та­том посте­пен­но­го раз­ви­тия спар­тан­ско­го обще­ства¹².

При­няв точ­ку зре­ния П. Оли­вы о том, что Ликур­го­ва ретра дати­ру­ет­ся VIII в. до н. э. и долж­на рас­смат­ри­вать­ся как выра­же­ние синой­киз­ма, нуж­но согла­сить­ся с П. Оли­вой и В. М. Стро­гец­ким, что в ретре отра­зи­лись каче­ст­вен­но новые про­цес­сы по срав­не­нию с гоме­ров­ским обще­ст­вом, начав­шие совер­шен­ст­во­вать­ся в Спар­те после синой­киз­ма. Утвер­див­ше­е­ся в марк­сист­ской исто­рио­гра­фии, в част­но­сти, в работах Ю. В. Андре­ева¹³, мне­ние о том, что Спар­та раз­ви­ва­лась подоб­но Афи­нам по пути демо­кра­ти­за­ции, про­ли­ва­ет свет и на дис­кус­сию П. Оли­вы с его рецен­зен­том А. Энд­рю­сом¹⁴, про­во­див­шим парал­лель меж­ду ретрой и кон­сти­ту­ци­ей Кли­сфе­на. Пра­виль­нее, на наш взгляд, счи­тать, как в свое вре­мя под­чер­ки­вал и В. М. Стро­гец­кий, что ран­ние следы систе­мы кон­сти­ту­ци­он­но­го прав­ле­ния про­сле­жи­ва­ют­ся в Ликур­го­вой ретре, соглас­но кото­рой геру­сия ста­ла про­булев­ти­че­ским орга­ном для спар­тан­ско­го обще­ства; сле­до­ва­тель­но, при­ня­тие ретры зна­ме­но­ва­ло нача­ло огра­ни­че­ния вли­я­ния родо­пле­мен­ных отно­ше­ний и фор­ми­ро­ва­ния спар­тан­ско­го поли­са.

Нель­зя не согла­сить­ся так­же с мне­ни­ем П. Оли­вы и В. М. Стро­гец­ко­го в том, что чув­ство един­ства граж­дан­ско­го с.20 кол­лек­ти­ва было в Спар­те более выра­же­но, чем в любом дру­гом поли­се Элла­ды, что мог­ло быть обу­слов­ле­но нали­чи­ем еще силь­ных эле­мен­тов родо­пле­мен­ных отно­ше­ний, а так­же тем, что в резуль­та­те Мес­сен­ских войн спар­тан­цы при­об­ре­ли не толь­ко зем­лю, но и власть над сель­ским насе­ле­ни­ем, обра­ба­ты­ваю­щим эту зем­лю. Нако­нец, необ­хо­ди­мость спло­че­ния спар­ти­а­тов была вызва­на опас­но­стью вос­ста­ний пора­бо­щен­но­го насе­ле­ния — ило­тов. Опи­са­ние П. Оли­вой обост­ре­ния соци­аль­ных про­ти­во­ре­чий, осо­бен­но после I и II Мес­сен­ских войн, созда­ния «общи­ны рав­ных» и важ­ной роли в этом про­цес­се эфо­ра­та — тра­ди­ци­он­но для марк­сист­ской исто­рио­гра­фии. Одна­ко его мне­ние о том, что в арха­и­че­ской Спар­те лишь выкри­стал­ли­зо­вы­ва­лись тен­ден­ции к раз­ви­тию рабо­вла­дель­че­ско­го поли­са, несколь­ко упро­ще­но.

Каса­ясь вопро­са об осо­бен­но­стях спар­тан­ско­го обще­ства, П. Оли­ва счи­та­ет нуж­ным объ­яс­нить их не толь­ко воен­ной необ­хо­ди­мо­стью. Это каса­ет­ся и сис­си­тий, уча­стие в кото­рых было обя­зан­но­стью и пра­вом всех граж­дан.

Чехо­сло­вац­кий уче­ный под­верг кри­ти­ке тео­рию К. М. Крайм­са о «фео­даль­ном» веке в Спар­те, а так­же его мне­ние о том, что в арха­и­че­ский пери­од в сис­си­ти­ях при­ни­ма­ли уча­стие толь­ко ари­сто­кра­ты и чле­ны их дру­жин, а про­стые граж­дане были допу­ще­ны позд­нее¹⁵. Ана­ло­гии мож­но най­ти и в дру­гих гре­че­ских поли­сах. Муж­ские сою­зы, напри­мер, извест­ны в гоме­ров­ском обще­стве. Более тес­ные парал­ле­ли со спар­тан­ски­ми сис­си­ти­я­ми нахо­дим на Кри­те (соглас­но Ари­сто­те­лю, спар­тан­цы заим­ст­во­ва­ли этот инсти­тут на Кри­те, одна­ко раз­ли­чие меж­ду ними было в том, что в Спар­те в сис­си­тии вно­си­ли вклад все граж­дане, а на Кри­те их покры­ва­ли из обще­ст­вен­ных средств)¹⁶.

Ана­ли­зи­руя состо­я­ние земле­вла­де­ния в Спар­те, П. Оли­ва счи­та­ет более пра­виль­ной точ­ку зре­ния В. Эрен­бер­га, пола­гав­ше­го, что все спар­тан­цы име­ли рав­ные наде­лы из обще­ст­вен­ной зем­ли и, кро­ме того, отдель­ные из них обо­га­ща­лись за счет спар­тан­ской зем­ли периой­ков¹⁷. Здесь, как и в родо­вых отно­ше­ни­ях, сохра­ни­лись свои осо­бен­но­сти. Их обще­ст­вен­ную осно­ву созда­ва­ли, по мне­нию П. Оли­вы, пере­жит­ки ста­рых дорий­ских пле­мен­ных отно­ше­ний. Они про­яв­ля­лись, в част­но­сти, в том, что спар­тан­цы были не соб­ст­вен­ни­ка­ми, а дер­жа­те­ля­ми кле­ров.

с.21 Про­бле­му ило­тии в совре­мен­ной исто­рио­гра­фии П. Оли­ва обоб­щил в спе­ци­аль­ной ста­тье¹⁸. В моно­гра­фии он обра­тил­ся к наи­бо­лее извест­ным тео­ри­ям, допол­нив их соб­ст­вен­ны­ми наблюде­ни­я­ми. Как извест­но, в лите­ра­ту­ре ило­тов при­ня­то обо­зна­чать как рабов (ино­гда как государ­ст­вен­ных или обще­ст­вен­ных рабов), счи­та­ют их и про­ме­жу­точ­ной меж­ду сво­бод­ны­ми и раба­ми кате­го­ри­ей. П. Оли­ва под­дер­жи­ва­ет мне­ние А. Б. Рано­ви­ча, отно­ся­ще­го ило­тию к «нераз­ви­тым типам рабо­вла­дель­че­ско­го обще­ства»¹⁹, что, на наш взгляд, бли­же к истине.

Свои наблюде­ния по ста­нов­ле­нию афин­ской рабо­вла­дель­че­ской демо­кра­тии и свя­зан­ной с ним зако­но­да­тель­ной дея­тель­но­сти Соло­на П. Оли­ва обоб­щил в науч­но-попу­ляр­ной кни­ге «Солон»²⁰. Автор счи­та­ет синой­кизм Тесея, пред­ше­ст­во­вав­ший дея­тель­но­сти Соло­на, позд­ней­шей лите­ра­тур­ной фик­ци­ей и отно­сит его к рубе­жу «гоме­ров­ско­го» и арха­и­че­ско­го пери­о­дов. К подоб­ной фик­ции П. Оли­ва отно­сит и совре­мен­ную интер­пре­та­цию о суще­ст­во­ва­нии в Атти­ке родо­вых фил. Осо­бое вни­ма­ние уде­ля­ет он сей­сахтейе, тимо­кра­тии, зако­нам Соло­на и их роли в раз­ви­тии афин­ской демо­кра­тии. В кни­ге дан так­же ана­лиз тира­нии Писи­стра­та и рефор­ма­тор­ской дея­тель­но­сти Кли­сфе­на. Таким обра­зом, кни­га П. Оли­вы дела­ет попыт­ку рас­крыть про­бле­му ста­нов­ле­ния и раз­ви­тия афин­ской рабо­вла­дель­че­ской демо­кра­тии в целост­ном плане.

П. Оли­ва про­дол­жил иссле­до­ва­ние упо­мя­ну­то­го кру­га вопро­сов в 70—80-е годы²¹. В част­но­сти, он под­верг кри­ти­ке досто­вер­ность сведе­ний антич­ных авто­ров о встре­че Соло­на с Кре­зом, а так­же сооб­ще­ние Плу­тар­ха о разде­ле­нии афин­ско­го насе­ле­ния Тесе­ем на три кате­го­рии (евпат­ридов, гео­мо­ров и деми­ур­гов). Антич­ные авто­ры, под­чер­ки­ва­ет П. Оли­ва, стре­ми­лись соеди­нить опре­де­лен­ный этап раз­ви­тия афин­ско­го обще­ства с наи­по­пу­ляр­ней­шим геро­ем. Иссле­до­ва­тель под­твер­дил так­же свое мне­ние о том, что синой­кизм имел место с.22 в позд­не­го­ме­ров­ской Гре­ции или в нача­ле арха­и­че­ско­го пери­о­да, и что он был дли­тель­ным про­цес­сом, заклю­чи­тель­ным аккор­дом кото­ро­го яви­лось при­со­еди­не­ние Элев­си­на в VII в. до н. э.²². Тот же круг про­блем, в част­но­сти, зако­но­да­тель­ство Соло­на, тира­нию Писи­стра­та и рефор­ма­тор­скую дея­тель­ность Кли­сфе­на, П. Оли­ва обоб­щил в извест­ной моно­гра­фии «Воз­ник­но­ве­ние гре­че­ской циви­ли­за­ции», мате­ри­ал кото­рой в зна­чи­тель­ной мере пере­кли­ка­ет­ся с содер­жа­ни­ем кни­ги о Солоне.

Исто­рию ран­ней арха­и­ки затро­нул и Боузек, при­дя к выво­ду о том, что в кон­це VIII в. до н. э. в Атти­ке начи­на­ет­ся застой, изо­ля­ция, и что власть там была пол­но­стью в руках евпат­ридов²³.

Менее интен­сив­но, по срав­не­нию с преды­ду­щи­ми вопро­са­ми, изу­ча­лась в исто­рио­гра­фии ЧССР Вели­кая гре­че­ская коло­ни­за­ция. В 70-х гг. она рас­смат­ри­ва­лась пре­иму­ще­ст­вен­но в вузов­ских посо­би­ях и науч­но-попу­ляр­ных изда­ни­ях, в 80-е гг. к ней обра­тил­ся П. Оли­ва. Опре­де­лен­ное вли­я­ние, на наш взгляд, на иссле­до­ва­ние этой про­бле­мы в ЧССР ока­за­ли науч­ные сим­по­зи­у­мы, про­во­див­ши­е­ся в Цхал­ту­бо, в кото­рых при­ни­ма­ли уча­стие и чехо­сло­вац­кие спе­ци­а­ли­сты. Так, на II Все­со­юз­ном сим­по­зи­у­ме по исто­рии При­чер­но­мо­рья (1979) был заслу­шан доклад Я. Боузе­ка «Кав­каз, Гре­ция и Галь­штат­ская Евро­па в VIII—VII вв. до н. э.»²⁴, а на III сим­по­зи­у­ме (1982) — доклад П. Оли­вы «Древ­ний союз меж­ду Македо­ни­ей и Спар­той»²⁵.

Вопро­сы коло­ни­за­ции рас­смат­ри­ва­лись в посо­бии по исто­рии пер­во­быт­но­го обще­ства и древ­не­го мира под ред. Я. Печир­ки (он же автор разде­ла), одна­ко толь­ко с точ­ки зре­ния необ­хо­ди­мо­сти осво­е­ния новых земель и раз­ви­тия тор­гов­ли²⁶.

В рабо­те «Воз­ник­но­ве­ние гре­че­ской циви­ли­за­ции» П. Оли­ва высту­пил про­тив бур­жу­аз­ных исто­ри­ков, про­во­див­ших ана­ло­гию меж­ду Вели­кой гре­че­ской коло­ни­за­ци­ей и поли­ти­кой коло­ни­за­то­ров ново­го вре­ме­ни. Он опре­де­ля­ет одну из при­чин ран­не­го пери­о­да коло­ни­за­ци­он­но­го про­цес­са — с.23 демо­гра­фи­че­ский фак­тор и, в свя­зи с ним, необ­хо­ди­мость осво­е­ния новой терри­то­рии; сле­дую­щи­ми при­чи­на­ми коло­ни­за­ции П. Оли­ва назы­ва­ет необ­хо­ди­мость тор­гов­ли и клас­со­вую борь­бу внут­ри поли­сов. Под­чер­ки­вая вза­и­мо­про­ни­каю­щую роль коло­ни­за­ци­он­но­го про­цес­са, П. Оли­ва отста­и­ва­ет фак­тор силь­но­го вли­я­ния гре­че­ской циви­ли­за­ции на этрус­ков начи­ная с кон­ца VIII в. до н. э. Подоб­ное вли­я­ние, по его мне­нию, гре­ки ока­за­ли и на мест­ное насе­ле­ние Сици­лии и Южной Ита­лии; в свою оче­редь, элли­ны заим­ст­во­ва­ли искус­ство метал­лур­гии, тео­рию музы­ки и неко­то­рые куль­ты у наро­дов Восто­ка²⁷.

Вопро­сы коло­ни­за­ции были пред­ме­том вни­ма­ния Р. Гоше­ка и Я. Боузе­ка²⁸. Они разде­ля­ют коло­ни­за­ци­он­ный про­цесс в ран­ней Элла­де на три эта­па. Нача­ло вто­рой коло­ни­за­ци­он­ной вол­ны, направ­лен­ной в Малую Азию, Южную Ита­лию и на Сици­лию, авто­ры дати­ру­ют X—IX вв. до н. э. и счи­та­ют ее про­дол­же­ни­ем стар­шей, микен­ской коло­ни­за­ции, осно­ван­ной на систе­ме фак­то­рий. Раз­мах этой коло­ни­за­ции при­вел, соглас­но их мне­нию, к тому, что вме­сто фак­то­рий ста­ли воз­ни­кать эмпо­рии, или горо­да, подоб­ные мет­ро­по­ли­ям. Подоб­ное явле­ние повто­ри­лось и во вре­мя третьей коло­ни­за­ци­он­ной вол­ны, назы­вае­мой Вели­кой гре­че­ской коло­ни­за­ци­ей.

В докла­де П. Оли­вы на XVI Меж­ду­на­род­ном кон­грес­се исто­ри­че­ских наук в Штутт­гар­те (1985)²⁹ автор стре­мил­ся дока­зать, что все эмпо­рии При­чер­но­мо­рья, пред­ше­ст­во­вав­шие апой­ки­ям, были вызва­ны необ­хо­ди­мо­стью тор­го­вых отно­ше­ний, а апой­кии, воз­ник­шие на побе­ре­жье Тиррен­ско­го моря, дик­то­ва­лись сель­ско­хо­зяй­ст­вен­ны­ми нуж­да­ми. П. Оли­ва под­твер­дил выска­зан­ное рань­ше мне­ние о важ­ной роли в коло­ни­за­ци­он­ном про­цес­се демо­гра­фи­че­ско­го фак­то­ра и поли­ти­че­ской борь­бы.

Иссле­до­ва­тель кос­нул­ся так­же, в свя­зи с коло­ни­за­ци­он­ным дви­же­ни­ем, про­бле­мы сущ­но­сти древ­не­гре­че­ских поли­сов и под­дер­жал мне­ние Г. А. Коше­лен­ко о суще­ст­во­ва­нии поля­ри­за­ции меж­ду горо­дом («асти») и поли­сом (в смыс­ле «город-государ­ство»).

Что каса­ет­ся ста­нов­ле­ния поли­са в Афи­нах, П. Оли­ва, с.24 поле­ми­зи­руя с В. Эрен­бер­гом и неко­то­ры­ми дру­ги­ми зару­беж­ны­ми иссле­до­ва­те­ля­ми, счи­та­ет, что он воз­ник на рубе­же VIII—VII вв. до н. э., то есть задол­го до реформ Соло­на, в пери­од, когда была зна­чи­тель­ной роль гре­че­ских поли­сов в коло­ни­за­ции Сре­ди­зем­но­мо­рья. П. Оли­ва не сомне­ва­ет­ся в том, что на про­тя­же­нии VIII в. до н. э. или даже рань­ше, полис суще­ст­во­вал, полу­чив опре­де­лен­ное эко­но­ми­че­ское, соци­аль­ное и куль­тур­ное очер­та­ние; о более ран­нем эта­пе мы зна­ем слиш­ком мало, но можем пред­по­ло­жить, что гре­ки исполь­зо­ва­ли и опыт раз­ви­тых государств Ближ­не­го Восто­ка.

Таким обра­зом, исто­ри­ки ЧСФР (ЧССР) изу­ча­ли про­бле­мы раз­ви­тия арха­и­че­ской Гре­ции все­сто­ронне и доста­точ­но глу­бо­ко. Их иссле­до­ва­ния отли­ча­ет хоро­шее зна­ние источ­ни­ков и лите­ра­ту­ры, убеди­тель­ность аргу­мен­та­ции и выво­дов. В целом эти работы вно­сят серь­ез­ный вклад в марк­сист­скую исто­рио­гра­фию антич­ной исто­рии.