Договор Филиппа V и Антиоха III в интерпретации античных и современных авторов

с.44 Пред­по­ла­гае­мый дого­вор Филип­па V и Антио­ха III иссле­до­ва­те­ли обыч­но тес­но свя­зы­ва­ют с при­чи­на­ми II Македон­ской вой­ны, поэто­му реше­ние вопро­са о его суще­ст­во­ва­нии важ­но для выяс­не­ния как при­чин, так и харак­те­ра этой вой­ны. О важ­но­сти про­бле­мы свиде­тель­ст­ву­ет и то, что неко­то­рые анти­ко­веды (М. Олло, Г. Скал­лард и др.) кла­дут факт суще­ст­во­ва­ния дого­во­ра в осно­ву кон­цеп­ции обо­ро­ни­тель­но­го «рим­ско­го импе­ри­а­лиз­ма».

Дого­вор упо­ми­на­ет­ся в несколь­ких источ­ни­ках: Поли­бий, Ливий, Трог/Юстин, Аппи­ан, Пор­фи­рий, Иоанн Антио­хий­ский¹. Весь­ма пол­ным явля­ет­ся собра­ние отрыв­ков о дого­во­ре в рабо­те Х. Шмит­та². Имен­но этот источ­ни­ко­вый мате­ри­ал исполь­зу­ет­ся в нашем иссле­до­ва­нии. Свиде­тель­ства о дого­во­ре Филип­па и Антио­ха раз­но­ха­рак­тер­ны, а порой и про­ти­во­ре­чи­вы, неслу­чай­но поэто­му в лите­ра­ту­ре име­ет­ся несколь­ко точек зре­ния на про­бле­му дого­во­ра.

Таким обра­зом, пред­став­ля­ет­ся инте­рес­ным на осно­ве ана­ли­за неко­то­рых работ зару­беж­ных иссле­до­ва­те­лей, а так­же име­ю­ще­го­ся источ­ни­ко­во­го мате­ри­а­ла выявить основ­ные точ­ки зре­ния по вопро­су о дого­во­ре в антич­ной и совре­мен­ной исто­рио­гра­фии и опре­де­лить наи­бо­лее вер­ную из них.

Пер­во­на­чаль­но обра­тим­ся к свиде­тель­ствам о союз­ном дого­во­ре двух царей, кото­рые содер­жат­ся у антич­ных писа­те­лей.

В антич­ной тра­ди­ции суще­ст­ву­ют две неза­ви­си­мые и отлич­ные одна от дру­гой вер­сии сущ­но­сти и исто­рии дого­во­ра³. Одну из них наи­бо­лее пол­но пред­став­ля­ет Поли­бий, дру­гую — Аппи­ан.

В пер­вом отрыв­ке (III. 2. 8) Поли­бий обе­ща­ет чита­те­лям рас­ска­зать о том, как после смер­ти царя Пто­ле­мея Антиох и Филипп согла­си­лись ἐπὶ διαιρέ­σει τῆς τοῦ κα­ταλε­λειμ­μέ­νου παι­δὸς ἀρχῆς ἤρξαν­το κα­κοπ­ραγ­μο­νεῖν, где под­ра­зу­ме­ва­ет­ся с.45 юный Пто­ле­мей V Эпи­фан, и как после заклю­че­ния дого­во­ра Филипп и Антиох ста­ли напа­дать на еги­пет­ские вла­де­ния⁴.

В дру­гом, доволь­но про­стран­ном отрыв­ке (XV. 20. 1—8) Поли­бий нрав­ст­вен­но оце­ни­ва­ет посту­пок двух царей. Он счи­та­ет дого­вор Филип­па и Антио­ха без­нрав­ст­вен­ным (XV. 20. 4), рас­смат­ри­ва­ет цель дого­во­ра как объ­еди­не­ние их для разде­ла еги­пет­ских вла­де­ний (XV. 20. 2; 6). Кро­ме того, Поли­бий счи­тал, что цари не сдер­жа­ли обе­ща­ний, дан­ных друг дру­гу (20. 6). Здесь не дает­ся каких-либо подроб­но­стей о содер­жа­нии дого­во­ра, кро­ме неопре­де­лен­ных общих усло­вий. Этот фраг­мент не при­бав­ля­ет ника­кой новой инфор­ма­ции.

Тре­тий пас­саж Поли­бия (XVI. 1. 8—9), в кото­ром опи­сы­ва­ют­ся собы­тия лета 200 г. до н. э., содер­жит инфор­ма­цию о том, что Филипп потре­бо­вал от Зевк­сида — стра­те­га сирий­ско­го царя в Малой Азии, — чтобы тот соглас­но дого­во­ру снаб­дил его хле­бом и про­чим помог. Хотя Зевк­сид и делал вид, что посту­па­ет соглас­но дого­во­ру, но на самом деле не желал содер­жать Филип­па (XVI. 1. 9). Из само­го это­го отрыв­ка неяс­но, идет ли здесь речь о дого­во­ре Филип­па и Антио­ха или о дого­во­ре мест­но­го зна­че­ния, заклю­чен­ном меж­ду македон­ским царем и Зевк­сидом про­тив Пер­га­ма и Родо­са⁵. Послед­нее не исклю­че­но, тем более что в дан­ном месте Поли­бий употреб­ля­ет мно­же­ст­вен­ное чис­ло (κα­τὰ τὰς συν­θή­κας), тогда как в пас­са­же (XV. 20. 4), где дей­ст­ви­тель­но гово­рит­ся о дого­во­ре двух царей, это суще­ст­ви­тель­ное употреб­ля­ет­ся в един­ст­вен­ном чис­ле (εἰς τὴν συν­θή­κην)⁶.

Ливий сооб­ща­ет о том, что Филип­пу при­да­вал храб­рость foe­dus ic­tum cum An­tio­cho, при­чем они уже (iam) разде­ли­ли поли­ти­че­скую власть Егип­та (Aegyp­ti opes), кото­рой оба ста­ли доби­вать­ся, услы­шав о смер­ти царя Пто­ле­мея (XXXI. 14. 5). Эти сведе­ния были почерп­ну­ты Ливи­ем у Поли­бия⁷, по всей веро­ят­но­сти. И в самом деле, это сооб­ще­ние не дает с.46 о дого­во­ре Филип­па и Антио­ха ниче­го ново­го по срав­не­нию с тем, что мы нахо­дим у Поли­бия.

Несколь­ко иную вер­сию дого­во­ра дают пред­ста­ви­те­ли дру­го­го направ­ле­ния тра­ди­ции: Пом­пей Трог, Юстин и Аппи­ан. В «Пери­о­хах» Пом­пей Трог сооб­ща­ет толь­ко то, что про­тив Пто­ле­мея Эпи­фа­на Антиох вме­сте с Филип­пом соста­ви­ли заго­вор (con­sen­sit — XXX). Одна­ко в Юсти­но­вой эпи­то­ме сочи­не­ния Пом­пея Тро­га при­во­дят­ся неко­то­рые любо­пыт­ные подроб­но­сти: алек­сан­дрий­ские послы сооб­щи­ли рим­ля­нам о том, что Филипп и Антиох уже разде­ли­ли соглас­но дого­во­ру меж­ду собой Еги­пет­ское цар­ство (XXX. 2. 8).

Аппи­ан сведе­ния о дого­во­ре пере­да­ет как явный слух (λό­γος τε ἦν, ὅτι…), он опи­сы­ва­ет те обя­за­тель­ства, кото­рые дали друг дру­гу Филипп и Антиох, допус­кая при этом гру­бую ошиб­ку и упо­ми­ная Пто­ле­мея IV Фило­па­то­ра вме­сто Пто­ле­мея V Эпи­фа­на (Mac. 4. 1), а затем пря­мо гово­рит, что об этом слу­хе (καὶ τήν­δε τὴν δό­ξαν), кото­рый взвол­но­вал всех, родо­с­цы сооб­щи­ли рим­ля­нам (4. 2).

Таким обра­зом, не толь­ко Пом­пей Трог/Юстин, но и Аппи­ан сооб­ща­ют о том, что рим­ляне узна­ли о разде­ле еги­пет­ских вла­де­ний дву­мя царя­ми соглас­но дого­во­ру. Прав­да, у Аппи­а­на этот слух при­но­сят родо­с­цы, а у Юсти­на это свя­зы­ва­ет­ся с еги­пет­ски­ми посла­ми. Дру­гие, более позд­ние источ­ни­ки, упо­ми­ная дого­вор Филип­па и Антио­ха, не добав­ля­ют ниче­го ново­го к извест­ной инфор­ма­ции. Сле­до­ва­тель­но, уже сам источ­ни­ко­вый мате­ри­ал, раз­но­ха­рак­тер­ный и про­ти­во­ре­чи­вый, дает воз­мож­ность для раз­лич­ных трак­то­вок собы­тий, свя­зан­ных с рас­смат­ри­вае­мым дого­во­ром.

Мно­гие совре­мен­ные исто­ри­ки верят в исто­рич­ность дого­во­ра двух царей.

Выдаю­щий­ся исто­рик Т. Момм­зен при­чи­ной столк­но­ве­ний Македо­нии и Сирии, с одной сто­ро­ны, и Егип­та — с дру­гой, счи­та­ет осо­бен­но­сти раз­ви­тия элли­ни­сти­че­ских государств и, преж­де все­го, харак­тер­ные чер­ты поли­ти­ки пра­ви­те­лей этих дер­жав: често­лю­би­вые устрем­ле­ния (Македо­ния, Сирия) и разум­ную оцен­ку воз­мож­но­стей (Еги­пет)⁸. Отсюда «Македо­ния и Азия, несмот­ря на свое вза­им­ное сопер­ни­че­ство, виде­ли в Егип­те обще­го вра­га и поэто­му дей­ст­во­ва­ли или, по край­ней мере, долж­ны были дей­ст­во­вать про­тив него общи­ми сила­ми»⁹. Из это­го рас­суж­де­ния Т. Момм­зе­на логич­но с.47 выте­ка­ет дого­вор двух царей о разде­ле Егип­та, нахо­дя­щий под­твер­жде­ние в источ­ни­ках.

Фран­цуз­ский исто­рик Морис Олло при­да­вал боль­шое зна­че­ние дого­во­ру. Он счи­тал, что страх рим­лян перед Антиохом побудил Сенат к войне с Филип­пом в 200 г., а этот страх уси­лил­ся имен­но под воздей­ст­ви­ем сооб­ще­ния в Риме об анти­еги­пет­ском дого­во­ре двух царей. Поэто­му у Олло дого­вор стал решаю­щим момен­том, заста­вив­шим Сенат при­нять прось­бу гре­че­ских государств о помо­щи в 201 году¹⁰. При­чем, всту­пая в вой­ну, «сенат наде­ял­ся, что Филип­па мож­но было бы зна­чи­тель­но уще­мить, в то вре­мя как с Антиохом мог­ли быть сохра­не­ны дру­же­ст­вен­ные отно­ше­ния»¹¹.

Кон­цеп­ции обо­их исто­ри­ков (Т. Момм­зе­на и М. Олло) ока­за­ли вли­я­ние на англо-аме­ри­кан­ское анти­ко­веде­ние в вопро­се о дого­во­ре двух царей.

Про­фес­сор из Кем­бри­джа Фрэнк Уол­банк счи­та­ет заклю­че­ние «воров­ско­го» дого­во­ра двух царей важ­ным собы­ти­ем в исто­рии III и II вв. до н. э. Имен­но этот дого­вор навсе­гда снял назрев­шее столк­но­ве­ние меж­ду Филип­пом и Антиохом и втя­нул македон­ско­го царя в тра­ги­че­ское столк­но­ве­ние с Римом, «вовлек Македо­нию во вто­рую, на этот раз решаю­щую, борь­бу с рим­ски­ми леги­о­на­ми». Прав­да, дого­вор — это ско­рее не при­чи­на, а пред­лог для вовле­че­ния Македо­нии в вой­ну с гре­че­ски­ми государ­ства­ми, кото­рые, устав от напа­де­ний Филип­па, вос­при­ня­ли дого­вор как анти­рим­скую меру¹². Важ­но отме­тить, что А. Мак­до­нальд и Ф. Уол­банк кри­ти­че­ски под­хо­дят к сооб­ще­нию Поли­бия о дого­во­ре, счи­тая, что древ­ний исто­рик «непра­виль­но пред­ста­вил македон­скую поли­ти­ку в отно­ше­нии к Егип­ту» и «пре­уве­ли­чил цели дого­во­ра». Но они огра­ни­чи­лись недо­ве­ри­ем к Поли­бию и не иссле­до­ва­ли дей­ст­ви­тель­ные при­чи­ны его невер­но­го пред­став­ле­ния¹³.

Про­фес­сор Колум­бий­ско­го уни­вер­си­те­та Э. Бикер­ман при­зна­ет реаль­ность суще­ст­во­ва­ния дого­во­ра меж­ду Филип­пом и Антиохом, но счи­та­ет, что он явля­ет­ся обма­ном, посколь­ку кро­ме дого­во­ра с Антиохом македон­ский царь «заклю­чил так­же сек­рет­ный дого­вор с Егип­том». Имен­но этим объ­яс­ня­ет­ся то стран­ное обсто­я­тель­ство, что Филипп не совер­шил с.48 захва­та каких-либо еги­пет­ских вла­де­ний, хотя у него были на то хоро­шие воз­мож­но­сти¹⁴. Такое пред­по­ло­же­ние аме­ри­кан­ско­го иссле­до­ва­те­ля вряд ли может быть при­ня­то, посколь­ку оно не осно­вы­ва­ет­ся на каких-либо проч­ных фак­тах источ­ни­ка.

Англий­ский исто­рик Дж. Бэль­сдон счи­та­ет, что дого­вор меж­ду Филип­пом и Антиохом о разде­ле Егип­та суще­ст­во­вал. С само­го нача­ла оба пра­ви­те­ля пере­хит­ри­ли друг дру­га: македон­ский царь был дипло­ма­ти­че­ски свя­зан с Пто­ле­ме­ем, а селев­кид­ский сатрап Зевк­сид не выпол­нил усло­вий дого­во­ра о помо­щи. Это был сек­рет­ный дого­вор, а поэто­му его усло­вия не были про­воз­гла­ше­ны во все­услы­ша­ние. Но про­изо­шла «утеч­ка» сек­рет­ной инфор­ма­ции, и имен­но она скло­ни­ла Атта­ла и родо­с­цев обра­тить­ся к Риму. Аппи­ан соеди­нил изве­стие о дого­во­ре, при­не­сен­ное в Рим родос­ца­ми, с жало­ба­ми афи­нян и это­лий­цев. И то, и дру­гое, по мне­нию Бэль­сдо­на, яви­лось при­чи­ной дипло­ма­ти­че­ско­го демар­ша рим­лян на Восто­ке в 200 году¹⁵.

В про­ти­во­по­лож­ность М. Олло, кри­ти­че­ски под­хо­див­ше­му к анна­ли­сти­че­ской тра­ди­ции, англий­ский исто­рик высту­па­ет за дове­ри­тель­ное отно­ше­ние к анна­ли­стам. Он счи­та­ет, что в 205—200 гг. до н. э. у рим­лян были опре­де­лен­ные инте­ре­сы на Восто­ке. Преж­де все­го, это ami­ci­tia — свя­зи с государ­ства­ми Восточ­но­го Сре­ди­зем­но­мо­рья. Риму была небез­раз­лич­на поли­ти­ка Филип­па V в отно­ше­нии гре­че­ских соседей Македо­нии¹⁶.

Дэвид Мэй­джи ока­зал­ся пер­вым, кто поста­вил под вопрос суще­ст­во­ва­ние дого­во­ра. Метод, кото­рым англий­ский исто­рик пыта­ет­ся дока­зать его неисто­рич­ность, состо­ит в сопо­став­ле­нии сведе­ний источ­ни­ков о дого­во­ре с реаль­ны­ми дей­ст­ви­я­ми Филип­па и Антио­ха в 203—200 гг.¹⁷, осно­ван­ны­ми на досто­вер­ных дан­ных источ­ни­ков. Иссле­до­ва­тель выдви­га­ет ряд убеди­тель­ных аргу­мен­тов.

1. Он счи­та­ет, что втор­же­ние Антио­ха в Южную Сирию (202 г.) есте­ствен­но, но нет необ­хо­ди­мо­сти свя­зы­вать это втор­же­ние с сек­рет­ным дого­во­ром, ибо он вовсе не был нужен для осу­щест­вле­ния дав­не­го пла­на сирий­ско­го царя¹⁸.
   с.49
2. Еще труд­нее, по мне­нию исто­ри­ка, най­ти связь меж­ду дея­тель­но­стью Филип­па в рай­оне Про­пон­та и Гел­лес­пон­та (202 г.) со смер­тью Фило­па­то­ра. И уж никак нель­зя свя­зать эти дей­ст­вия македон­ско­го пра­ви­те­ля с южно­си­рий­ской кам­па­ни­ей Антио­ха. Более того, Д. Мэй­джи видит в это вре­мя хоро­шие отно­ше­ния Филип­па с Егип­том, ведь неда­ром к нему был отправ­лен еги­пет­ский посол с пред­ло­же­ни­ем обру­чить его дочь с юным Эпи­фа­ном¹⁹.
3. Далее, поведе­ние Зевк­сида — лидий­ско­го сатра­па импе­рии Селев­кидов — нико­им обра­зом не дока­зы­ва­ет дей­ст­ви­тель­но­го суще­ст­во­ва­ния сек­рет­но­го дого­во­ра двух царей²⁰.
4. Об отсут­ст­вии дого­во­ра, как счи­та­ет Д. Мэй­джи, свиде­тель­ст­ву­ет так­же тот факт, что Филипп после бит­вы при Ладе воз­дер­жал­ся от втор­же­ния в Еги­пет и, таким обра­зом, упу­стил бле­стя­щую воз­мож­ность раз­гро­мить алек­сан­дрий­ско­го пра­ви­те­ля²¹.
5. Во вре­мя экс­пе­ди­ции 202—201 гг. македон­ский царь не захва­тил ника­ких вла­де­ний Егип­та ни на фра­кий­ском побе­ре­жье, ни на побе­ре­жье Карии, ни в Эгей­ском море, за исклю­че­ни­ем, воз­мож­но, толь­ко Сама²².

Исто­рик не отри­ца­ет того, что после смер­ти Пто­ле­мея IV и Филипп, и Антиох соста­ви­ли пла­ны о рас­ши­ре­нии под­власт­ных им терри­то­рий (один — в Эгей­ском море, дру­гой — в Южной Сирии), но оба они не нуж­да­лись в сов­мест­ных дей­ст­ви­ях, скреп­лен­ных тай­ным дого­во­ром²³. И Д. Мэй­джи дела­ет вывод о том, что «в дей­ст­ви­тель­но­сти не суще­ст­во­ва­ло сек­рет­но­го дого­во­ра меж­ду дву­мя царя­ми» и что «вера в его суще­ст­во­ва­ние воз­ник­ла либо бла­го­да­ря необос­но­ван­но­му слу­ху, либо пред­на­ме­рен­но­му извра­ще­нию собы­тий с поли­ти­че­ской целью»²⁴. При­чи­ной вой­ны Рима с Македо­ни­ей, по мне­нию иссле­до­ва­те­ля, был страх, а страх этот явил­ся резуль­та­том обма­на со сто­ро­ны Пер­га­ма и Родо­са. Рим­ляне про­тив сво­ей воли, обман­ным путем были вовле­че­ны в вой­ну.

Д. Мэй­джи недо­ста­точ­но пол­но исполь­зо­вал сведе­ния из 8 и 9 фраг­мен­тов 1-й гла­вы 16-й кни­ги Поли­бия о дого­во­ре Филип­па с Зевк­сидом и непол­но объ­яс­нил его²⁵. Это явно сла­бое место. Одна­ко во всем осталь­ном его аргу­мен­та­ция с.50 кажет­ся убеди­тель­ной, но вывод о том, что дого­во­ра двух царей в дей­ст­ви­тель­но­сти не суще­ст­во­ва­ло, вызы­ва­ет сомне­ние. Ина­че обсто­ит дело с «обма­ну­тым Римом». Во-пер­вых, это утвер­жде­ние, не явля­ясь фак­том, отно­сит­ся к тому эта­пу исто­ри­че­ско­го иссле­до­ва­ния, кото­рый при­ня­то назы­вать исто­ри­че­ским объ­яс­не­ни­ем. Во-вто­рых, еще боль­шее сомне­ние вызы­ва­ет то обсто­я­тель­ство, что дан­ное поло­же­ние, не име­ю­щее проч­но­го фак­ти­че­ско­го осно­ва­ния, выте­ка­ет a prio­ri из извест­ной кон­цеп­ции обо­ро­ни­тель­но­го «рим­ско­го импе­ри­а­лиз­ма», гос­под­ст­ву­ю­щей в запад­ной исто­рио­гра­фии. Таким обра­зом, вто­рая часть выво­да Д. Мэй­джи вряд ли может быть при­ня­та.

Пре­по­да­ва­тель Королев­ско­го уни­вер­си­те­та в Бел­фа­сте Р. М. Эрринг­тон послед­ним из англий­ских анти­ко­ве­дов пред­при­нял попыт­ку дока­зать неисто­рич­ность дого­во­ра меж­ду Филип­пом и Антиохом. Про­ведя слож­ный исто­ри­ко-фило­ло­ги­че­ский ана­лиз важ­ней­ших свиде­тельств о дого­во­ре, он при­хо­дит к выво­ду, что в насто­я­щее вре­мя «име­ет­ся по край­ней мере две неза­ви­си­мые и отлич­ные одна от дру­гой вер­сии в антич­ной тра­ди­ции о сущ­но­сти и исто­рии дого­во­ра: вер­сия Поли­бия и вер­сия Аппи­а­на»²⁶.

Р. Эрринг­тон счи­та­ет: посколь­ку свиде­тель­ство о том, что родо­с­цы сооб­щи­ли в Риме о дого­во­ре, име­ет­ся толь­ко у Аппи­а­на, и посколь­ку Аппи­ан в этом месте не сле­ду­ет поли­би­е­вой тра­ди­ции или анна­ли­сти­че­ской тра­ди­ции, извест­ной Ливию, это свиде­тель­ство не может счи­тать­ся дока­за­тель­ст­вом того, что рим­ский сенат когда-либо знал о дого­во­ре. Еще мень­ше оно дока­зы­ва­ет, что сенат при­ни­мал дого­вор во вни­ма­ние, когда обсуж­дал дей­ст­вия про­тив македон­ско­го пра­ви­те­ля в 201—200 гг. или в после­дую­щее вре­мя²⁷.

Таким обра­зом, англий­ский исто­рик счи­та­ет, что дого­во­ра двух царей не толь­ко не суще­ст­во­ва­ло, но и что вооб­ще рим­ский сенат не знал ниче­го о дого­во­ре. Поче­му же Поли­бий так твер­до верил в суще­ст­во­ва­ние союз­но­го пак­та меж­ду Филип­пом и Антиохом? По мне­нию Эрринг­то­на, вера Поли­бия в дого­вор двух царей осно­вы­ва­лась на оши­боч­ном истол­ко­ва­нии мест­но­го дого­во­ра меж­ду Филип­пом и Зевк­сидом²⁸.

В самом деле, иссле­до­ва­ние свиде­тельств само­го Поли­бия пока­зы­ва­ет, что этот послед­ний дого­вор по вре­ме­ни сов­па­дал с напа­де­ни­я­ми македон­ско­го и сирий­ско­го пра­ви­те­лей с.51 на неко­то­рые вла­де­ния Егип­та, хотя он нико­им обра­зом не был свя­зан с эти­ми напа­де­ни­я­ми и имел мест­ное зна­че­ние²⁹. Кро­ме того, сопо­став­ле­ние свиде­тельств Поли­бия и Аппи­а­на о дого­во­ре двух царей (Po­lyb. III. 2; XV. 20; XVI. 1 и Ap­pian. Mac. 4), наво­дит на мысль о том, что Аппи­ан обри­со­вал общие сведе­ния о дого­во­ре (как это сде­лал и Поли­бий), но сам, не обла­дая ника­кой допол­ни­тель­ной инфор­ма­ци­ей, «рас­ши­рил» общие сведе­ния путем про­из­воль­но­го гео­гра­фи­че­ско­го разде­ла сфер инте­ре­сов двух царей. В этом смыс­ле мож­но ска­зать, что вер­сия Аппи­а­на воз­ник­ла на осно­ве поли­би­е­вой³⁰. Заслу­жи­ва­ет вни­ма­ния так­же утвер­жде­ние англий­ско­го исто­ри­ка, что Аппи­ан при­пи­сал родос­цам то, что они при­нес­ли в Рим изве­стие о дого­во­ре³¹. При­зна­вая неко­то­рую умо­зри­тель­ность отдель­ных сво­их утвер­жде­ний, Р. Эрринг­тон счи­та­ет, что его рекон­струк­ция име­ет несколь­ко проч­ных поло­же­ний:

1. Поли­бий не счи­та­ет, что зна­ние рим­лян о дого­во­ре послу­жи­ло при­чи­ной вой­ны;
2. вер­сия Аппи­а­на в име­ю­щем­ся виде не содер­жит ниче­го, что мог­ло бы быть в поте­рян­ных гла­вах «Исто­рии» Поли­бия;
3. даже Аппи­ан не счи­тал, что зна­ния рим­лян о дого­во­ре ста­ли при­чи­ной II Македон­ской вой­ны³².

Выяв­ле­ние трех этих поло­же­ний Р. Эрринг­то­ном, без­услов­но, явля­ет­ся зна­чи­тель­ным науч­ным вкла­дом в раз­ра­бот­ку про­блем, свя­зан­ных со II Македон­ской вой­ной.

Р. Эрринг­тон иссле­ду­ет про­бле­му ком­плекс­но: про­во­дит исто­ри­ко-фило­ло­ги­че­ский ана­лиз источ­ни­ков, кри­ти­че­ски исполь­зу­ет прак­ти­че­ски все дости­же­ния анти­ко­ве­дов по дан­но­му вопро­су. Он при­ме­ня­ет раз­лич­ные мето­ды: в част­но­сти, срав­ни­тель­но-сопо­ста­ви­тель­ный, метод ана­ло­гии, метод выбор­ки источ­ни­ков. Наи­бо­лее удач­ным и про­дук­тив­ным в иссле­до­ва­нии анти­ко­веда ока­зал­ся метод гене­ти­че­ско­го ана­ли­за источ­ни­ка, кото­рый по сути дела лежит в осно­ве изу­че­ния дого­во­ра меж­ду Филип­пом и Антиохом. Таким обра­зом, выяв­лен­ный факт — неисто­рич­ность дого­во­ра двух царей — Р. Эрринг­тон встав­ля­ет в свою кон­цеп­цию «рас­ши­ря­ю­щих­ся рим­ских инте­ре­сов» — ори­ги­наль­ную науч­ную трак­тов­ку внеш­ней поли­ти­ки Рима³³.

с.52 Сум­ми­руя ана­лиз исто­рио­гра­фи­че­ско­го мате­ри­а­ла, мож­но выде­лить в совре­мен­ном анти­ко­веде­нии четы­ре точ­ки зре­ния на про­бле­му дого­во­ра Филип­па и Антио­ха:

1. дого­вор суще­ст­во­вал, и он стал при­чи­ной II Македон­ской вой­ны (Ф. Уол­банк, А. Мак­до­нальд, Г. Скал­лард, Э. Бикер­ман, кото­рые в дан­ном слу­чае под­дер­жи­ва­ют мне­ние М. Олло);
2. дого­вор суще­ст­во­вал, но он не был при­чи­ной вой­ны (Дж. Бэль­сдон и мно­гие др.);
3. дого­во­ра не было на самом деле, но Пер­гам и Родос выду­ма­ли его, и таким обра­зом дого­вор стал при­чи­ной II Македон­ской вой­ны (Д. Мэй­джи);
4. дого­вор не суще­ст­во­вал и он не являл­ся при­чи­ной вой­ны (Р. Эрринг­тон).

Раз­но­об­ра­зие точек зре­ния по вопро­су о дого­во­ре объ­яс­ня­ет­ся про­ти­во­ре­чи­во­стью свиде­тельств источ­ни­ков, но еще боль­ше — раз­ли­чи­ем кон­крет­ных иссле­до­ва­тель­ских мето­дов, исполь­зу­е­мых исто­ри­ка­ми при изу­че­нии про­бле­мы.

Ана­лиз источ­ни­ков, а так­же про­вер­ка иссле­до­ва­тель­ской мето­ди­ки и аргу­мен­та­ции неко­то­рых совре­мен­ных исто­ри­ков убеж­да­ют в том, что при нынеш­нем состо­я­нии источ­ни­ко­вой базы про­бле­ма дого­во­ра Филип­па V и Антио­ха III не может быть реше­на одно­знач­но. Более убеди­тель­ны­ми пред­став­ля­ют­ся трак­тов­ки тех авто­ров, кото­рые, хотя и с ого­вор­ка­ми, но все же допус­ка­ют суще­ст­во­ва­ние тай­но­го дого­во­ра двух царей (Х. Шмитт, Э. Вилль, Э. Грюн).