стр.
А. В. Мосолкин

Авторство «Латинских анналов» и «Комментариев к праву понтификов» Фабия Пиктора*
Текст приводится по изданию: «Античный мир и археология». Вып. 12. Саратов, 2006. С. 440—451.

с.440 Основ­ная идея пред­став­лен­ной работы с доволь­но неук­лю­жим и стран­ным назва­ни­ем крайне про­ста: попы­тать­ся дока­зать, что пер­вый исто­ри­че­ский труд рим­лян, напи­сан­ный на гре­че­ском язы­ке Кв. Фаби­ем Пик­то­ром при­мер­но во вре­мя вто­рой Пуни­че­ской вой­ны, уже в I в.1 был вытес­нен сочи­не­ни­ем дру­го­го Фабия Пик­то­ра, напи­сан­ным по-латы­ни, и даже, веро­ят­но, забыт, отче­го у древ­них в даль­ней­шем про­изо­шла неко­то­рая пута­ни­ца.

Сле­ду­ет начать с того, что антич­ные писа­те­ли упо­ми­на­ли о трех работах, автор­ство кото­рых при­над­ле­жа­ло Фабию Пик­то­ру. Пер­вая работа — это те самые «Гре­че­ские анна­лы», кото­рые еди­но­душ­но при­зна­ют­ся самым древним исто­ри­че­ским сочи­не­ни­ем рим­лян2. Вто­рая работа была напи­са­на на латин­ском язы­ке. Авл Гел­лий это сочи­не­ние, кото­рое, по его свиде­тель­ству, было весь­ма древним, назы­ва­ет an­na­les (bo­nae at­que sin­ce­rae ve­tus­ta­tis lib­ri — V. 4. 3), а Ноний Мар­целл — res ges­tae (s. v. pi­cum­nus). Одна­жды эту работу упо­ми­на­ет Квин­ти­ли­ан (I. 6. 12) и два­жды — Сер­вий в ком­мен­та­ри­ях к «Эне­иде» (XII. 603; VIII. 630). Пре­но­мен авто­ра латин­ско­го сочи­не­ния не назы­ва­ет никто из выше­упо­мя­ну­тых писа­те­лей. Нако­нец, под име­нем Фабия Пик­то­ра сохра­ни­лись фраг­мен­ты еще одно­го сочи­не­ния на латин­ском язы­ке — Iuris pon­ti­fi­cii lib­ri. Назва­ние это­го сочи­не­ния при­во­дит Мак­ро­бий (Sat. III. 2. 11), а так­же Ноний (s. v. pi­cum­nus). Пре­но­мен опять же неиз­ве­стен, но, по цен­но­му свиде­тель­ству Нония, у «Латин­ских анна­лов» и «Ком­мен­та­ри­ев к пон­ти­фи­каль­но­му пра­ву» один и тот же автор (s. v. pi­cum­nus)3.

с.441 Вопрос о соот­но­ше­нии сочи­ни­те­ля послед­них двух работ — An­na­les La­ti­ni и Iuris pon­ti­fi­cii lib­ri — с авто­ром пер­во­го исто­ри­че­ско­го труда у рим­лян, похо­же, не име­ет на насто­я­щее вре­мя како­го-либо кате­го­рич­но­го раз­ре­ше­ния. Совре­мен­ные изда­те­ли фраг­мен­тов ран­них рим­ских исто­ри­ков даже отка­за­лись от разде­ле­ния автор­ства, как это было, напри­мер, в изда­нии Г. Пете­ра4, и пуб­ли­ку­ют сохра­нив­ши­е­ся фраг­мен­ты «Гре­че­ских» и «Латин­ских анна­лов» вме­сте, не вда­ва­ясь в подроб­ную дис­кус­сию5. Таким обра­зом попро­бу­ем разо­брать­ся: имел ли какое-то отно­ше­ние Кв. Фабий Пик­тор — непо­сред­ст­вен­ный участ­ник вой­ны с лигу­рий­ца­ми (233 г.) и гал­ла­ми (225 г.), а так­же член зна­ме­ни­то­го посоль­ства в Дель­фы в 216 г. после Канн­ско­го раз­гро­ма — к двум сочи­не­ни­ям, напи­сан­ным на латин­ском язы­ке, An­na­les La­ti­ni и Iuris pon­ti­fi­cii lib­ri, автор­ство кото­рых антич­ные писа­те­ли при­пи­сы­ва­ют неко­е­му Фабию Пик­то­ру.

Слож­ность зада­чи заклю­ча­ет­ся глав­ным обра­зом в том, что ряд антич­ных свиде­тельств не дают нам воз­мож­ность с точ­но­стью утвер­ждать, какие имен­но «Анна­лы» при­во­дят­ся: «Гре­че­ские» или «Латин­ские». Более того, о каком имен­но Фабии Пик­то­ре шла речь, когда древ­ние писа­те­ли упо­ми­на­ли его имя в ряду с осталь­ны­ми? Кого имел в виду Цице­рон, когда писал: ut nos­ter Ca­to, ut Pic­tor, ut Pi­so (De orat. II. 51)? Если Квин­та, то поче­му он сле­ду­ет после Като­на, кото­рый был его млад­шим совре­мен­ни­ком? Кого имел в виду Квин­ти­ли­ан: En­nium Pic­to­rem­que Fa­bium se­cu­tus (sc. Var­ro — Instit. I. 6. 12)? Или Марий Вик­то­рин: ex nostris autem Cin­cius, Fa­bius, Gel­lius? Поче­му зна­ме­ни­тый пер­вый рим­ский исто­рик сто­ит не пер­вым, будучи стар­шим, а усту­па­ет это место Эннию или Цин­цию Али­мен­ту?6

Если мы пред­по­ло­жим самое про­стое, а имен­но, что здесь под­ра­зу­ме­ва­ет­ся какой-то иной Фабий Пик­тор, то неиз­беж­но вста­ет дру­гой вопрос: до како­го вре­ме­ни рим­ляне и гре­ки исполь­зо­ва­ли «Гре­че­ские анна­лы» и с како­го вре­ме­ни они были заме­ще­ны иным исто­ри­че­ским сочи­не­ни­ем («Латин­ски­ми анна­ла­ми»?), чье автор­ство при­пи­сы­ва­лось еще одно­му Фабию Пик­то­ру?

с.442 Не так дав­но аме­ри­кан­ский иссле­до­ва­тель Б. Фрир при­шел к тому выво­ду, что Квинт Пик­тор не был авто­ром работ, напи­сан­ных на латы­ни.

Во-пер­вых, у рим­лян, веро­ят­но, работы о пон­ти­фи­каль­ном пра­ве мог­ли писать толь­ко пон­ти­фи­ки, как на то ука­зы­ва­ет фраг­мент речи Като­на (frag. 197 = Gell. I. 12. 17 Mal­co­va­ti): ego me nunc vo­lo ius pon­ti­fi­cium op­ti­me sci­re; iam­ne ea cau­sa pon­ti­fex ca­piar? si vo­lo augu­rium op­ti­me te­ne­re, ec­quis me ob rem eam augu­rem ca­piat?7 А Фабий Пик­тор не зани­мал ника­кую жре­че­скую долж­ность. Сде­лать такое утвер­жде­ние нам поз­во­ля­ет неболь­шое заме­ча­ние Дио­на Кас­сия. Опи­сы­вая, судя по все­му, скан­даль­ное реше­ние кон­су­ла 57 г. П. Кор­не­лия Спин­те­ра, он сооб­ща­ет (XXXIX. 17. 1), что у рим­лян суще­ст­во­вал чет­кий закон, по кото­ро­му два чле­на одно­го рода не мог­ли вхо­дить в одну жре­че­скую кол­ле­гию: τοῦ γὰρ νό­μου διαρ­ρή­δην ἀπα­γορεύον­τος μη­δένας δύο ἅμα ἐκ τῆς αὐτῆς συγ­γε­νείας τὴν αὐτὴν ἱερα­τείαν ἔχειν8. Поэто­му кон­сул, дабы воз­ве­сти сво­его сына в сан авгу­ра, пере­вел (ἐξε­ποίησεν) его в род Ман­лия Торк­ва­та, чтобы остать­ся в рам­ках упо­мя­ну­то­го зако­на, так как в это вре­мя из того же рода Кор­не­ли­ев одним из авгу­ров был Фавст, сын Сул­лы. Дион пишет, что хотя бук­ва зако­на оста­лась неру­ши­ма, но дух его был нару­шен. Это собы­тие про­изо­шло в 57 г., но, по всей види­мо­сти, сам этот закон был гораздо более древним9.

Если мы при­мем дан­ное сооб­ще­ние Дио­на за досто­вер­ное, как и саму древ­ность зако­на, то Пик­тор не мог зани­мать жре­че­скую долж­ность: ни авгу­ра, ни пон­ти­фи­ка. Ведь по име­ю­щим­ся у нас сведе­ни­ям раз­ные пред­ста­ви­те­ли рода Фаби­ев уже зани­ма­ли ука­зан­ные долж­но­сти: с 265 г. по 203 г. одним из авгу­ров был Фабий Мак­сим10, а с 203 г. эта долж­ность пере­шла к вну­ку (Liv. XXX. 26. 10), кото­рый и зани­мал ее до 196 г. (XXXIII. 42. 611). Что же каса­ет­ся пон­ти­фи­ков, то мы рас­по­ла­га­ем досто­вер­ным спис­ком их от вто­рой Пуни­че­ской вой­ны и вплоть до 179 г.; с 216 г. и по 203 г. одним из них12 был опять-таки Фабий с.443 Мак­сим (XXIII. 21. 7; Dess. 56), а со 180 г. — Кв. Фабий Лабе­он (Liv. XL. 42. 6)13.

Стро­го гово­ря, по сохра­нив­шей­ся цита­те Като­на все же нель­зя одно­знач­но гово­рить, что заня­тие поста пон­ти­фи­ка под­ра­зу­ме­ва­ло необ­хо­ди­мым сочи­не­ние кни­ги о пон­ти­фи­каль­ном пра­ве. Но Катон, по-види­мо­му, под­ра­зу­ме­ва­ет какую-то более или менее сло­жив­шу­ю­ся тра­ди­цию, в согла­сии с кото­рой зна­то­ка­ми жре­че­ско­го пра­ва мог­ли быть толь­ко сами жре­цы, что нахо­дит­ся в рам­ках здра­во­го смыс­ла. С этим согла­су­ет­ся сооб­ще­ние Ливия, что вплоть до 304 г. пон­ти­фи­ки хра­ни­ли в сек­ре­те те фор­му­лы, без кото­рых не мог­ло про­изой­ти ни одно закон­ное дей­ст­вие14.

Вто­рая же при­чи­на, поче­му не Кв. Пик­тор был авто­ром сочи­не­ний на латин­ском язы­ке, заклю­ча­ет­ся в том, что Дио­ни­сий Гали­кар­насский, кото­рый явля­ет­ся доста­точ­но авто­ри­тет­ным источ­ни­ком, назы­вал его пер­вым, кто напи­сал исто­рию на гре­че­ском язы­ке (I. 6. 2; 79. 4; ср.: App. Ann. 116; Eut­rop. III. 5; Oros. IV. 13. 6—7). И уж тем более его при­о­ри­тет был бы бес­спор­ным, если бы он напи­сал еще сочи­не­ние на латы­ни. Хотя антич­ные авто­ры ниче­го не сооб­ща­ют о том, кто пер­вым соста­вил сочи­не­ние на латин­ском язы­ке, но, по всей види­мо­сти, это был либо Катон15, либо Кас­сий Геми­на. Катон, по свиде­тель­ству Непота, при­сту­пил к напи­са­нию исто­рии уже будучи ста­ри­ком (se­nex his­to­rias scri­be­re insti­tuit) (Ca­to. III16) и собы­тия в сво­ем повест­во­ва­нии довел до 149 г. (Cic. Brut. XXIII. 89). Про Кас­сия Геми­ну нам извест­но, что чет­вер­тую кни­гу, в кото­рой шла речь о собы­ти­ях вто­рой с.444 Пуни­че­ской вой­ны (Pris­cian. VII. p. 733 — frag. 32 по изда­нию Пете­ра), и после нее (Plin. Nat. hist. XIII. 84 = frag. 37), он назвал «Послед­няя Пуни­че­ская вой­на» (Cas­sius Emi­na an­na­lem suum quar­tum hoc ti­tu­lo inscrip­sit: Bel­lum Pu­ni­cum pos­te­rior — Pris­cian. VIII. p. 767 = frag. 31)17. Сто­ит еще отме­тить, что Пли­ний назы­ва­ет Геми­ну ex an­ti­quis­si­mis auc­tor, а так­же ve­tus­tis­si­mus auc­tor an­na­lium (Nat. hist. XXIX. 12; XIII. 84)18. Таким обра­зом, если бы Пик­тор ока­зал­ся еще и пер­вым исто­ри­ком, писав­шим на латин­ском язы­ке, то наши источ­ни­ки навер­ня­ка бы об этом упо­мя­ну­ли: тот же Пли­ний, кото­рый пишет лишь, что Fa­bius Pic­tor in an­na­li­bus suis без умест­но­го, каза­лось бы, здесь како­го-нибудь an­ti­quis­si­mus или ve­tus­tis­si­mus. Но они мол­чат.

Име­ю­щи­е­ся свиде­тель­ства поз­во­ля­ют нам усо­мнить­ся в том, что «Латин­ские анна­лы» яви­лись более позд­ним пере­во­дом «Гре­че­ских». Вооб­ще, хотя рим­ляне зна­ли поэ­ти­че­ский пере­вод и зани­ма­лись им, пере­вод про­за­и­че­ский, кажет­ся, в рим­ской исто­рио­гра­фии места не имел19. Если рим­ские исто­ри­ки долж­ны были при­ве­сти фраг­мент из сочи­не­ния на гре­че­ском язы­ке, то они пред­став­ля­ли толь­ко тот отры­вок, что им был нужен, исполь­зуя пря­мое цити­ро­ва­ние. При­ме­ром может быть Непот, кото­рый два­жды цити­ру­ет Фукидида (Them. IX; Paus. II. 3—4), и Авл Гел­лий (XI. 8), кото­рый при­во­дит заим­ст­во­ван­ный у того же Непота (из три­на­дца­той кни­ги De il­lustri­bus vi­ris) отры­вок из Авла Аль­би­на сна­ча­ла в пере­ска­зе, а затем запи­сы­ва­ет точ­ный пере­вод (срав.: Po­lyb. XXXIX. 1)20.

Нако­нец, сле­ду­ет спе­ци­аль­но оста­но­вить­ся на том пред­ло­же­нии из Ливия, кото­рое, на пер­вый взгляд, долж­но свиде­тель­ст­во­вать в поль­зу того, что рим­ляне зани­ма­лись про­за­и­че­ски­ми пере­во­да­ми с гре­че­ско­го язы­ка, вклю­чая сочи­не­ния рим­ских исто­ри­ков. Итак, вот что Ливий пишет о собы­ти­ях 212 года (XXV. 39. 12): ad tri­gin­ta sep­tem mi­lia hos­tium cae­sa auc­tor est Clau­dius, qui an­na­les Aci­lia­nos ex Grae­co in La­ti­num ser­mo­nem ver­tu. Совер­шен­но оче­вид­но, что Ливий в дан­ном слу­чае с.445 поль­зу­ет­ся анна­ла­ми не Аци­лия, а Клав­дия Квад­ри­га­рия. Поэто­му и Клав­дий ока­зы­ва­ет­ся не пере­вод­чи­ком все­го гре­че­ско­го сочи­не­ния, но лишь неко­то­рой части, о чем име­ет­ся допол­ни­тель­ное свиде­тель­ство у того же Ливия (XXXV. 14. 5): Clau­dius, se­cu­tus Grae­cos Aci­lia­nos lib­ros21. Неко­то­рым под­твер­жде­ни­ем того фак­та, что в Риме пере­вод про­за­и­че­ский не полу­чил тако­го рас­про­стра­не­ния, как поэ­ти­че­ский, может быть то, что поэты-пере­вод­чи­ки, будучи небла­го­род­но­го про­ис­хож­де­ния, рас­счи­ты­ва­ли на мас­со­вое вос­при­я­тие сво­их про­из­веде­ний; исто­ри­ки же, явля­ясь пред­ста­ви­те­ля­ми выс­шей зна­ти и обла­дая доста­точ­ным обра­зо­ва­ни­ем, отнюдь не испы­ты­ва­ли насущ­ной потреб­но­сти в пере­во­де с гре­че­ско­го язы­ка и, воз­мож­но, даже вполне наро­чи­то хоте­ли удер­жи­вать непе­ре­хо­ди­мую чер­ту22. Извест­ный нам слу­чай пере­во­да про­зы на латин­ский язык в Риме нес доста­точ­но спе­ци­фи­че­ские чер­ты. Доста­точ­но назвать пере­вод труда кар­фа­ге­ня­ни­на Маго­на по сель­ско­му хозяй­ству, спе­ци­аль­но санк­ци­о­ни­ро­ван­ный сена­том (Plin. Nat. hist. XVII. 22; Co­lum. De re rus­ti­ca. I. 1. 13: il­la vo­lu­mi­na ex se­na­tus con­sul­to in La­ti­num ser­mo­nem co­nuer­sa sunt)23.

Таким обра­зом, Кв. Пик­тор не был авто­ром ни «Латин­ских анна­лов», ни, если вос­поль­зо­вать­ся свиде­тель­ст­вом Нония, сочи­не­ния о пон­ти­фи­каль­ном пра­ве24. Но тогда, кто имен­но? Какой Фабий Пик­тор?

Нам извест­но, что в семей­стве Пик­то­ров был, как мини­мум, еще один сочи­ни­тель кро­ме Квин­та. Этот вто­рой Фабий являл­ся, по-види­мо­му, вну­ком пер­во­му рим­ско­му исто­ри­ку, и Цице­рон о нем напи­сал, что он et iuris et lit­te­ra­rum et an­ti­qui­ta­tis be­ne pe­ri­tus (Brut. 81). И если, поль­зу­ясь свиде­тель­ст­вом Нония, при­знать, что авто­ром этих двух сочи­не­ний был один и тот же чело­век, то, ско­рее все­го, это может быть Нуме­рий Фабий Пик­тор, внук пер­во­го рим­ско­го исто­ри­ка, чей рас­цвет жиз­ни при­хо­дит­ся при­мер­но на 160—150 гг.25 Не исклю­че­но, что Нуме­рий мог исполь­зо­вать работу сво­его деда или даже имел замы­сел попу­ля­ри­зи­ро­вать ее26. Позд­нее, воз­мож­но, три пред­ста­ви­те­ля семей­ства с.446 Пик­то­ров внес­ли извест­ную сумя­ти­цу у более позд­них писа­те­лей: ведь допол­ни­тель­ную пута­ни­цу мог при­вне­сти еще и Кв. Фабий Мак­сим Сер­ви­ли­ан, кото­рый, будучи пон­ти­фи­ком, напи­сал «Анна­лы», а так­же сочи­не­ние о пон­ти­фи­каль­ном пра­ве27.

Утвер­жде­ние, что Фаби­ев-исто­ри­ков было двое и они жили в раз­ное вре­мя, согла­су­ет­ся с теми пас­са­жа­ми, где при­во­дит­ся пере­чис­ле­ние или же даже гово­рит­ся не об одном Фабии, а о несколь­ких (om­nes hoc his­to­ri­ci, Fa­bii, Gel­lii sed ma­xu­me Coe­lius — Cic. De div. I. 5528; ut nos­ter Ca­to, ut Pic­tor, ut Pi­so — De orat. II. 51; En­nium Pic­to­rem­que Fa­bium se­cu­tus [sc. Var­ro] — Quint. Inst. I. 6. 12; Sam­mo­ni­cus, Gra­nius, Va­le­rius An­tias et Fa­bius in­di­ca­bunt — Ar­nob. VI. 7; ex nostris autem Cin­cius, Fa­bius, Gel­lius tra­di­de­runt — Mar. Vic­tor. Ars gramm. 1. p. 23 K). Вид­но, что авто­ры не ста­вят Пик­то­ра на пер­вом месте. Это было бы весь­ма стран­но, если бы речь шла о самом пер­вом рим­ском исто­ри­ке. Но это кажу­ще­е­ся недо­ра­зу­ме­ние лег­ко объ­яс­нить, пред­по­ла­гая, что речь идет имен­но о Нуме­рии.

Ситу­а­ция с дву­мя Фаби­я­ми Пик­то­ра­ми-сочи­ни­те­ля­ми вовсе не такая уж невоз­мож­ная, как может пока­зать­ся на пер­вый взгляд. Точ­но так же мож­но было бы оши­бить­ся, если зная о двух Тол­стых, сыно­вьях Нико­лая, решить, что участ­ник Крым­ской вой­ны напи­сал роман «Хож­де­ние по мукам».

К тому же мы рас­по­ла­га­ем одним свиде­тель­ст­вом такой пута­ни­цы.

Речь идет о фра­зе Гиеро­ни­ма из пись­ма к Гелио­до­ру: no­bi­lem vi­rum Q. Fa­bium mi­ra­tur an­ti­qui­tas, qui etiam Ro­ma­nae scrip­tor his­to­riae est; sed ma­gis ex pic­tu­ra quam ex lit­te­ris no­men in­ve­nit (Ep. 60 ad He­lio­dor.). Толь­ко какой Фабий здесь име­ет­ся в виду? Если Квинт, то, ско­рее все­го, это тот, кто был Ro­ma­nae scrip­tor his­to­riae, но тогда не худож­ник; если же он все-таки ex pic­tu­ra no­men in­ve­nit, то тогда это не Квинт, а Гай, пер­вый из Пик­то­ров, кото­рый и заслу­жил это про­зви­ще, рас­пи­сав крас­ка­ми храм Спа­се­ния в 304 г. (Plin. Nat. hist. XXXV. 19). Впро­чем, учи­ты­вая то, что prae­no­men Гай засвиде­тель­ст­во­ван у Вале­рия Мак­си­ма (VIII. 14. 6), сле­ду­ет пред­по­ло­жить, что Гиеро­ним мог оши­бить­ся в име­ни, ведь веро­ят­ность того, что пер­вый рим­ский живо­пи­сец ока­зал­ся еще и пер­вым рим­ским исто­ри­ком, мала: кате­го­рич­ность более осве­дом­лен­ных Дио­ни­сия и Ливия отно­си­тель­но при­о­ри­те­та Квин­та это под­твер­жда­ет. Сведе­ний о дру­гом Фабии-худож­ни­ке у нас нет. Поэто­му оче­вид­но, что Гиеро­ним в то самое вре­мя, когда об обо­их чле­нах рода Фаби­ев зна­ли толь­ко через вто­рые руки (храм сго­рел в с.447 прав­ле­ние Клав­дия — Plin. Nat. hist. XXXV. 19), отож­де­ст­вил одно­го Пик­то­ра с дру­гим29.

Если дей­ст­ви­тель­но Фаби­ев Пик­то­ров было двое и оба они были авто­ра­ми «Анна­лов», то тогда воз­ни­ка­ет вопрос: откуда чер­па­ли свои цита­ты более позд­ние сочи­ни­те­ли, при­пи­сы­вая их неко­е­му «Фабию Пик­то­ру»? И новый вопрос: если исполь­зо­ва­ние «Гре­че­ских анна­лов» кажет­ся вполне резон­ным для эллин­ских писа­те­лей, то кто из рим­лян знал и исполь­зо­вал это сочи­не­ние? И, нако­нец: кто из антич­ных авто­ров назы­ва­ет двух Фаби­ев или во вся­ком слу­чае как-то ука­зы­ва­ет на суще­ст­во­ва­ние «Анна­лов», напи­сан­ных на раз­ных язы­ках?

По мне­нию Г. Пете­ра лишь один писа­тель точ­но ука­зы­ва­ет на суще­ст­во­ва­ние двух Фаби­ев. Это Цице­рон. Свое убеж­де­ние немец­кий иссле­до­ва­тель стро­ит на том, что рим­ля­нин в сво­ем сочи­не­нии De ora­to­re (II. 51 и 53), напи­сан­ном в 55 г., два­жды поме­ща­ет Фабия Пик­то­ра после Като­на и перед Пизо­ном30. В дан­ном фраг­мен­те Катул, участ­ник диа­ло­га, гово­рит, что в сочи­не­нии исто­ри­че­ско­го про­из­веде­ния про­яв­ля­ет­ся выс­шее мастер­ство ора­то­ра, как это было у гре­ков. На что Анто­ний отве­ча­ет, что «гре­ки сами так же начи­на­ли, как наш Катон, Пик­тор и Пизон», а чуть ниже срав­ни­ва­ет пере­чис­лен­ных рим­лян с Фере­кидом, Гел­ла­ни­ком и Аку­си­ла­ем, кото­рых нуж­но хва­лить лишь за одно: за то, что они писа­ли крат­ко (unam di­cen­di lau­dem pu­tant es­se bre­vi­ta­tem — II. 53). По мне­нию Г. Пете­ра, речь в дан­ном фраг­мен­те может идти толь­ко о тех, кто писал на латин­ском язы­ке. В поль­зу пред­по­ло­же­ния, что Цице­рон знал про раз­ные «Анна­лы», свиде­тель­ст­ву­ет так­же фраг­мент из De di­vi­na­tio­ne (I. 43): quod in nostri Fa­bii Pic­to­ris Grae­cis an­na­li­bus. Зачем нуж­но было спе­ци­аль­но ого­ва­ри­вать, что анна­лы имен­но гре­че­ские, если бы они толь­ко гре­че­ски­ми и были? Доста­точ­но было бы упо­мя­нуть про­сто in an­na­li­bus, как и посту­пил впо­след­ст­вии Пли­ний. Нако­нец, зна­ком­ство Цице­ро­на с дву­мя сочи­не­ни­я­ми под­твер­жда­ет фраг­мент из De di­vi­na­tio­ne (I. 55), где он пишет не об одном Пик­то­ре: om­nes hoc his­to­ri­ci, Fa­bii, Gel­lii, sed ma­xu­me Coe­lius. То, что рим­ля­нин знал о пер­вен­стве Кв. Фабия в напи­са­нии исто­ри­че­ско­го сочи­не­ния, под­твер­жда­ет отры­вок из De le­gi­bus (I. 6), где порядок пере­чис­ле­ния сле­дую­щий: анна­лы вели­ких пон­ти­фи­ков, Фабий, Катон (qui ti­bi sem­per in ore est), Пизон, Фан­ний, Вен­но­ний31. Т. Уайз­мен пола­га­ет, что Цице­рон был дос­ко­наль­но зна­ком с рим­ской исто­рио­гра­фи­ей и поэто­му вряд ли речь может идти о каком-то слу­чай­ном недо­ра­зу­ме­нии32.

с.448 Ника­ких иных свиде­тельств того, что дру­гие рим­ские писа­те­ли были зна­ко­мы с обо­и­ми «Анна­ла­ми», у нас нет. Более того, кро­ме Цице­ро­на лишь один рим­ля­нин в сво­ем сочи­не­нии при­во­дит толь­ко «Гре­че­ские анна­лы» — Ливий. Но, стро­го гово­ря, это тра­ди­ци­он­ное утвер­жде­ние тре­бу­ет спе­ци­аль­но­го дока­за­тель­ства. И вот поче­му.

  1. Ливий чет­ко пер­со­ни­фи­ци­ру­ет Пик­то­ра, назы­вая пре­но­мен, лишь одна­жды: когда сооб­ща­ет о зна­ме­ни­том посоль­стве в Дель­фы в 216 г. после канн­ско­го пора­же­ния рим­лян (XXII. 57. 5; XXIII. 11. 1—6). Во всех осталь­ных слу­ча­ях лич­ное имя не назы­ва­ет­ся. Вот, что долж­но пока­зать­ся стран­ным: Ливий при­во­дит ответ Пифии, где употреб­ля­ют­ся арха­ич­ные фор­мы слов: fa­xi­tis, duel­li (XXIII. 11. 2). Ведь если Ливий при опи­са­нии важ­но­го для государ­ства дей­ст­вия, совер­шен­но­го Пик­то­ром, исполь­зо­вал его гре­че­ское сочи­не­ние, то откуда уста­рев­шая латынь? К это­му удив­ле­нию долж­но при­ба­вить­ся еще и то, что Евтро­пий и Оро­зий при опи­са­нии вой­ны про­тив гал­лов в 225 г. ссы­ла­ют­ся на авто­ри­тет Фабия, кото­рый был участ­ни­ком это­го собы­тия (tra­di­tum­que est a Fa­bio his­to­ri­co, qui ei bel­lo in­ter­fuit — Eutr. III. 5; si­cut Fa­bius his­to­ri­cus, qui eidem bel­lo in­ter­fuit scrip­sit — Oros. IV. 13. 6—7). По всей види­мо­сти, сво­им источ­ни­ком эти сочи­ни­те­ли име­ли кни­ги Ливия из вто­рой дека­ды, кото­рая до наше­го вре­ме­ни не сохра­ни­лась, а не сочи­не­ние само­го участ­ни­ка вой­ны. По-види­мо­му, оттуда же и было заим­ст­во­ва­но выра­же­ние qui ei bel­lo in­ter­fuit, что для само­го Ливия выглядит вполне есте­ствен­но (ср.: XXII. 7. 4 [о самом Фабии]; XXI. 38. 3 [о Цин­ции Али­мен­те]; XXXIV. 15. 9 [о Катоне Стар­шем]). И вот что стран­но: поче­му Ливий при опи­са­нии собы­тий 225 г. не пре­ми­нул упо­мя­нуть Фабия, а, при­во­дя боль­шую цита­ту ора­ку­ла, свой источ­ник не назы­ва­ет, хотя, оче­вид­но, им дол­жен был быть труд само­го участ­ни­ка собы­тия? К наше­му удив­ле­нию сле­ду­ет доба­вить еще и то, что Фабий-то ответ Пифии пере­во­дил и имен­но этот вари­ант, по всей види­мо­сти, Ливий и при­во­дит: haec ubi ex Grae­co car­mi­ne in­terpre­ta­ta re­ci­ta­vit (XXIII. 11)33.
  2. Пря­мая цита­та на латы­ни при­сут­ст­ву­ет и в II. 40. 10—11 (mul­to mi­se­rius se­ni ex­si­lium es­se). Впро­чем, ниче­го арха­ич­но­го в ней нет.
  3. Делать заклю­че­ние, что Ливий читал гре­че­ско­го авто­ра из утвер­жде­ния, что какой-то Фабий — an­ti­quis­si­mus auc­tor, некоррект­но. Во-пер­вых, Ливий точ­но не ука­зы­ва­ет, что это имен­но тот Фабий, кото­рый вооб­ще пер­вый исто­рик. Во-вто­рых, в VIII. 30. 7 исто­рик пишет: apud an­ti­quis­si­mos scrip­to­res una haec pug­na in­ve­ni­tur, а чуть ниже: seu cre­de­re li­bet Fa­bio auc­to­ri (VIII. 30. 8). Вполне логич­но допу­стить, что если рим­ский анна­лист и в самом деле an­ti­quis­si­mus, то во вся­ком слу­чае он тако­вой не один в ряду осталь­ных an­ti­quis­si­mos scrip­to­res. Что же меша­ет допу­стить, что здесь речь идет о Нуме­рии, кото­рый хро­но­ло­ги­че­ски вполне мог быть назван подоб­ным обо­ротом?

    с.449

  4. Фра­за eo ma­gis Fa­bio, prae­ter­quam quod an­ti­quior est, cre­di­de­rim […] quam Pi­so­ni (I. 55. 7), вполне может отно­сить­ся и к Нуме­рию, кото­рый все же был стар­ше Пизо­на.

При­веден­ные умо­за­клю­че­ния, к сожа­ле­нию, не явля­ют­ся убеди­тель­ны­ми дока­за­тель­ства­ми того, что Ливий не читал или не был зна­ком с «Гре­че­ски­ми анна­ла­ми»: ведь утвер­жде­ние, что исто­рик не знал гре­че­ский язык, кажет­ся все же фан­та­сти­че­ским, хотя мы и не рас­по­ла­га­ем каки­ми-либо свиде­тель­ства­ми обрат­но­го. Бес­спор­но, что он поль­зо­вал­ся сочи­не­ни­ем Фабия напря­мую (in­ve­nio, ha­bui). Но как объ­яс­нить, что Фабия, участ­ни­ка собы­тий, он назы­ва­ет по име­ни, а Фабий-писа­тель вся­кий раз упо­ми­на­ет­ся без пре­но­ме­на? Этот вопрос оста­ет­ся откры­тым.

Если выше­при­веден­ные рас­суж­де­ния, что Цице­рон был зна­ком с обо­и­ми сочи­не­ни­я­ми Пик­то­ра, а Ливий — толь­ко с латин­ским вари­ан­том, явля­ют­ся досто­вер­ны­ми, то мож­но сде­лать вывод о сюжет­ном раз­ли­чии в обо­их «Анна­лах». Ведь если Цице­рон при­во­дит рас­сказ о сне Энея, почерп­ну­тый им имен­но из «Гре­че­ских анна­лов» (De di­vin. I. 43), меж­ду фраг­мен­та­ми из сочи­не­ний Энния и Акция, то поче­му же он не при­во­дит фраг­мент из «Латин­ских», что было бы логич­нее и про­ще? Не пото­му ли, что это­го рас­ска­за в сочи­не­нии Нуме­рия вооб­ще не было? Если Ливий, Плу­тарх — а он был весь­ма све­дущ в делах Дель­фий­ско­го ора­ку­ла! — и Аппи­ан при опи­са­нии посоль­ства 216 г. не вос­поль­зо­ва­лись гре­че­ским образ­цом, то, воз­мож­но, по той же самой при­чине: Кв. Пик­тор не поме­стил этот сюжет в свою работу, а он был вклю­чен в свое сочи­не­ние Нуме­ри­ем, кото­рое для Плу­тар­ха и Аппи­а­на мог­ло ока­зать­ся недо­ступ­ным.

Очень заман­чи­во объ­яс­нить пута­ни­цей меж­ду дву­мя Пик­то­ра­ми и те несоот­вет­ст­вия, кото­рые суще­ст­ву­ют в опи­са­нии, свя­зан­ном с рож­де­ни­ем Рому­ла и Рема у Дио­ни­сия (I. 79. 4—83. 3) и Плу­тар­ха (Rom. 3. 1—8. 9). Раз­лич­ный источ­ник эллин­ских писа­те­лей — и тот и дру­гой назы­ва­ют Фабия Пик­то­ра — дол­жен был бы объ­яс­нить раз­ли­чие напи­са­ния име­ни Рема: Ῥέ­μος (Плу­тарх) и Ῥῶ­μος (Дио­ни­сий); име­ни Нуми­то­ра: Νο­μήτωρ (Плу­тарх) и Νε­μέτο­ρος (Дио­ни­сий); нако­нец, то, что у одно­го Фабий сле­ду­ет в сво­ем опи­са­нии за неве­до­мым Дио­к­лом из Пепа­ре­та (πρῶ­τος εἰς τοὺς Ἕλ­λε­νας ἐξέ­δωκε Διοκ­λῆς Πε­παρή­θιος, ᾧ καὶ Φάβιος ὁ Πίκ­τωρ ἐν τοῖς πλείσ­τοις ἐπη­κολούθη­κε — Plut. Rom. 3. 1), а у вто­ро­го — за Фаби­ем сле­ду­ют Цин­ций Али­мент, Пор­ций Катон и Каль­пур­ний Пизон (Κοίν­τος μὲν Φάβιος ὁ Πίκ­τωρ λε­γόμε­νος, ᾧ Λεύκιός τε Κίγ­κιος καὶ Κά­των Πόρ­κιος καὶ Πί­σων Καλ­πούρ­νιος καὶ τῶν ἄλ­λων συγ­γρα­φέων οἱ πλείους ἠκο­λούθη­σαν — Dion. Hal. I. 79. 4)34. Но все же это не так. То, что Дио­ни­сий исполь­зо­вал не «Гре­че­ские анна­лы», кажет­ся про­сто неве­ро­ят­ным (ср.: I. 6. 2; 79. 4), хотя Дио­ни­сий, по его соб­ст­вен­но­му утвер­жде­нию, знал латин­ский язык (I. 7. 2).

с.450 Дока­за­тель­ст­вом же того, что Плу­тарх исполь­зо­вал имен­но «Гре­че­ские анна­лы», может быть сле­дую­щее. У Плу­тар­ха суще­ст­ву­ет вари­ант напи­са­ния име­ни Рема через ω: Rom. 2. 2 (со ссыл­кой на неиз­вест­ных писа­те­лей); Aetia. 268 F (со ссыл­кой на прав­до­по­доб­ную вер­сию: ἅτε­ρος δὲ τῶν μύ­θων πι­θανώ­τερος); Pa­rall. min. 315 A (со ссыл­кой на Ари­сти­да из Миле­сии)35. Кажет­ся, Плу­тарх в напи­са­нии имен боль­ше сле­ду­ет сво­е­му ори­ги­на­лу, чем Дио­ни­сий, так как у послед­не­го для все­го сочи­не­ния при­ня­то еди­но­об­ра­зие имен, кото­ро­му он под­чи­ня­ет име­ю­щи­е­ся у него вари­ан­ты, почерп­ну­тые из трудов иных писа­те­лей. И имен­но с напи­са­ни­ем Плу­тар­ха согла­су­ет­ся напи­са­ние име­ни Рема, кото­рое при­во­дит­ся в един­ст­вен­ном нашем эпи­гра­фи­че­ском источ­ни­ке, свя­зан­ном с Пик­то­ром!36

Пред­по­ло­же­ние о том, что «Латин­ские анна­лы» в Риме уже в I в. вытес­ни­ли «Гре­че­ские», поз­во­ля­ет нам объ­яс­нить те зага­доч­ные, на пер­вый взгляд, выска­зы­ва­ния, кото­рые мы нахо­дим у антич­ных авто­ров, пере­чис­ля­ю­щих сво­их пред­ше­ст­вен­ни­ков, не уде­ляя Пик­то­ру пер­вое место или же не пояс­няя, о каких анна­лах идет речь (Plin. Nat. hist. X. 71; Quint. Inst. I. 6. 12; Ar­nob. VI. 7; Mar. Vic­tor. Ars gramm. 1. p. 23 K)37.

При­чи­на, по кото­рой «Гре­че­ские анна­лы» исче­за­ют из цити­ро­ва­ния рим­ских писа­те­лей, может быть крайне про­стой: если есть две соимен­ные работы двух авто­ров, нося­щих один no­men и cog­no­men, то не про­ще ли читать ту работу, кото­рая напи­са­на на род­ном язы­ке? В то самое вре­мя, когда Лукре­ций жало­вал­ся на гру­бость латин­ско­го язы­ка, Гора­ций при­пи­сы­вал себе един­ст­вен­ную заслу­гу, что он стал пере­вод­чи­ком на латынь гре­че­ских сти­хотвор­ных раз­ме­ров, а Вер­ги­лий сето­вал на невоз­мож­ность созда­ния како­го-либо лите­ра­тур­но­го сочи­не­ния на род­ном язы­ке, вот имен­но в это самое вре­мя свит­ки с «Гре­че­ски­ми анна­ла­ми» покры­ва­лись в биб­лио­те­ках пылью и ста­но­ви­лись музей­ным экс­по­на­том, кото­рый все видят, но мало кто удо­су­жи­ва­ет­ся раз­вер­нуть. При­чи­на забве­ния была крайне про­ста: неудоб­ство.

Вывод дан­ной ста­тьи, что рим­ские исто­ри­ки без­ого­во­роч­но исполь­зо­ва­ли имен­но «Анна­лы» на латин­ском язы­ке и, по всей види­мо­сти, лишь смут­но пред­став­ляя содер­жа­ние пер­во­на­чаль­но­го вари­ан­та, вовсе не явля­ет­ся выво­дом самим по себе, не име­ю­щим ника­ких послед­ст­вий. Это утвер­жде­ние может пре­до­ста­вить новые с.451 аргу­мен­ты в ста­ром спо­ре: для кого и когда писал Квинт Фабий свое сочи­не­ние? Ведь если «Гре­че­ские анна­лы» и не ста­ли «попу­ляр­ны­ми» в Риме, то пра­во­мер­но задать вопрос: а для Рима ли они писа­лись?38 Но, как водит­ся, конеч­ный вопрос одной ста­тьи зада­ет тему сле­дую­щей.

Ale­xey V. Mo­sol­kin (Sa­ra­tov).
On the aut­horship of An­na­les La­ti­ni and Iuris pon­ti­fi­cii lib­ri

The first his­to­ri­cal work on Ro­mans, the so-cal­led An­na­les Gra­ci writ­ten by Q. Fa­bius Pic­tor in Greek cir­ca the end of III—II B. C., was rep­la­ced by An­na­les writ­ten by Fa­bius Pic­tor in La­tin in I B. C., and la­ter an­cient wri­ters (Li­vius, Isi­dor) re­fer­red to the lat­ter. An­na­les La­ti­ni must ha­ve been writ­ten by Nu­me­rius, Fa­bius’s grandson.

вклей­ка 1

При­ло­же­ние I
An­na­les Grae­ci An­na­les La­ti­ni An­na­les si­ne no­mi­na Tes­ti­mo­nia
II в. до н. э. Над­пись из Таор­ми­ны (130 г.) Κοίν­τος Φάβιος ὁ Πικ­τω­ρῖνος.
Поли­бий I. 14. 1—3; I. 58. 2—6; III. 8. 1—8. III. 9. 4: τοῦ συ­νεδ­ρίου με­τεῖχε τῶν Ῥω­μαίων.
I в. до н. э. М. Тул­лий Цице­рон (De Ora­to­re [55 г.]; De leg. [52 г.]; Div. [44 г.]) Div. I. 43: quod in nostri Fa­bii Pic­to­ris Grae­cis an­na­li­bus. Div. I. 55: sed quid ego Grae­co­rum? Nes­cio quo mo­do me ma­gis nostra de­lec­tant. Om­nes hoc his­to­ri­ci, Fa­bii, Gel­lii sed ma­xu­me Coe­lius. De Ora­to­re. II. 51: ut nos­ter Ca­to, ut Pic­tor, ut Pi­so. II. 53: ta­lis nos­ter Ca­to et Pic­tor et Pi­so; De leg. I. 6: nam post an­na­lis pon­ti­fi­cum ma­xi­mo­rum […] si aut ad Fa­bium aut ad eum qui ti­bi sem­per in ore est Ca­to­nem, aut ad Pi­so­nem aut ad Fan­nium aut ad Ven­no­niam ve­nias, quam­quam ex his ali­us alio ha­bet vi­rium, ta­men quid tam exi­le quam is­ti om­nes?
Тит Ливий I. 44. 2: scrip­to­rum an­ti­quis­si­mus Fa­bius Pic­tor; I. 55. 7—9: eo ma­gis Fa­bio prae­ter­quam quod an­ti­quior erant cre­di­de­rim; II. 40. 10—11: apud Fa­bium lon­ge an­ti­quis­si­mum auc­to­rem; VIII. 30. 8—10; X. 37. 14; XXII. 7. 1—4: Fa­bium aequa­lem tem­po­ri­bus hui­us­ce bel­li po­tis­si­mum auc­to­rem ha­bui. XXII. 57. 5: Q. Fa­bius Pic­tor Del­phos ad ora­cu­lum mis­sus est; XXIII. 11. 1—6.
Дио­ни­сий Гали­кар­насский Ant. Rom. I. 79. 4—83. 3: Κόιν­τος Φάβιος ὁ Πίκ­τωρ; I. 74. 1; II. 38. 1—40. 2; IV. 6. 1; IV. 15. 1; IV. 30. 2; IV. 64. 2—3; VII. 71. 1—73. 4. Ant. Rom. I. 79. 7: Κόιν­τος μὲν Φάβιος ὁ Πίκ­τωρ λε­γόμε­νος, ᾧ Λεύκιός τε Κίγ­κιος καὶ Κά­των Πόρ­κιος καὶ Πείσων Καλ­πούρ­νιος καὶ τῶν ἄλ­λων συγ­γρα­φέων οἱ πλείους ἠκο­λούθη­σαν.
Дио­дор Сици­лий­ский VII. 5. 4—5: Φάβιος ὁ τὰς Ῥω­μαίων πρά­ξεις ἀναγ­ρά­ψας.
Стра­бон V. 3. 1: ὁ συγ­γρα­φεὺς Φάβιος.
I в. н. э. Пли­ний Стар­ший Nat. hist. XIV. 89 и X. 71: Fa­bius Pic­tor in an­na­li­bus suis.
Квин­ти­ли­ан Inst. I. 6. 12: En­nium Pic­to­rem­que Fa­bium se­cu­tus (sc. Var­ro).
Плу­тарх Rom. III. 1: Φάβιος ὁ Πίκ­τωρ.
II в. н. э. Аппи­ан Ann. 116: ἡ δὲ βου­λὴ Κοίν­τον μὲν Φάβιον τὸν συγ­γρα­φέα τῶν­δε τῶν ἔργων, ἐς Δελ­φοὺς ἔπεμ­πε.
Авл Гел­лий V. 4. 1—5: ex­po­si­ti erant Fa­bii an­na­les.
III в. н. э. Арно­бий VI. 7: Sam­mo­ni­cus, Gra­nius, Va­le­rius An­tias et Fa­bius in­di­ca­bunt.
Евсе­вий Ar­men. apud Mai. n. coll. VIII. P. 214: Ro­ma­na­rum re­rum scrip­tor.
IV в. н. э. Ноний Мар­целл P. 834L: Fa­bius Pic­tor re­rum ges­ta­rum.
Марий Вик­то­рин Ars gramm. 1 p. 23 K: ex nostris autem Cin­cius, Fa­bius, Gel­lius tra­di­de­runt.
Евтро­пий III. 5: tra­di­tum­que est a Fa­bio his­to­ri­co, qui ei bel­lo in­ter­fuit.
Ori­go gen­tis Ro­ma­nae XX. 1: Fa­bius Pic­tor lib­ro pri­mo et Ven­no­nius.
V в. н. э. Оро­зий IV. 13. 6—7: si­cut Fa­bius his­to­ri­cus, qui eidem bel­lo in­ter­fuit scrip­sit.
Сер­вий Ad Aen. V. 73: Fa­bius … di­cit; XII. 603: Fa­bius Pic­tor di­cit; VIII. 630: Fa­bius «spe­lun­ca Mar­tis» di­xit.
VI—VII вв. н. э. Иси­дор Etym. IV. 7. 34: Fa­bius.
VIII—IX вв. н. э. Син­келл 229 M = Diod. VII. 5. 4—5.
X в. н. э. Сло­варь Суды s. v. Φάβιος Πίκ­τωρ: Φάβιος Πίκ­τωρ συγ­γρα­φεὺς Ῥω­μαίων.

вклей­ка 2

При­ло­же­ние II. Спи­сок пон­ти­фи­ков с 241 по 142 гг. до н. э. (по Бро­у­то­ну, с изме­не­ни­я­ми)
Дата вступ­ле­ния в долж­ность неиз­ве­стна L. Cae­ci­lius Me­tel­lus; cos. 251, 247; PM cir­ca 243: Cic. Sen 30; Val. Max. 8. 13. 2; Plin. N. H. VII. 139 L. Aemi­lius Paul­lus; cos. 219, 216: Liv. XXIII. 21. 7 P. Scan­ti­nius: Liv. XXIII. 21. 7 T. Ota­ci­lius Cras­sus: Liv. XXVI. 23. 8; XXVII. 6. 15 M. Pom­po­nius Ma­tho; cos. 233: Liv. XXVI. 23. 7 Q. Aeli­us Pae­tus: Liv. XXIII. 21. 7 C. Sempro­nius Tu­di­ta­nus: Liv. XXXIII. 42. 5 L. Can­ti­lius, ум. в 216 г.: Liv. XXII. 57. 3
241 г. до н. э. (C.) Pa­pi­rius (Ma­so); cos. 231: Liv. XXV. 2. 2
221 г. до н. э. L. Cor­ne­lius Len­tu­lus Cau­di­nus; PM; cos. 237: Liv. XXII. 10. 1
216 г. до н. э. Q. Fa­bius Ma­xi­mus Ver­ru­co­sus; cos. 233, 228, 215, 214, 209: Liv. XXIII. 21. 7 Q. Cae­ci­lius Me­tel­lus; cos. 206: Liv. XXIII. 21. 7; ум. после 179: Liv. XL. 45. 8—
46. 10
213 г. до н. э. Cn. Ser­vi­lius Cae­pio; cos. 203: Liv. XXV. 2. 2 M. Cor­ne­lius Ce­the­gus; cos. 204; PM 212: Liv. XXV. 2. 2
212 г. до н. э. ? P. Li­ci­nius Cras­sus Di­ves; cos. 205; PM 212—183: Liv. XXV. 5. 2—4 ? T. Man­lius Tor­qua­tus; cos. 235, 224: Liv. XXV. 5. 2—4
211 г. до н. э. C. Li­vius (Sa­li­na­tor); cos. 188: Liv. XXVI. 23. 7
210 г. до н. э. C. Ser­vi­lius (Ge­mi­nus); cos. 203; PM 183—180: Liv. XXVII. 6. 15; XXXIX. 46. 1
Пон­ти­фики 210 г. до н. э. Cn. Ser­vi­lius Cae­pio; pont. patr. M. Cor­ne­lius Ce­the­gus; pont. patr. Q. Fa­bius Ma­xi­mus Ver­ru­co­sus: pont. patr. Q. Cae­ci­lius Me­tel­lus: pont. pleb. P. Li­ci­nius Cras­sus Di­ves; pont. pleb.; PM 212—183 T. Man­lius Tor­qua­tus; pont. patr. C. Ser­vi­lius (Ge­min­us): pont. pleb. C. Li­vius (Sa­li­na­tor): pont. pleb. Q. Ful­vius Flac­cus; pont. pleb.
203 г. до н. э. Ser. Sul­pi­cius Gal­ba: Liv. XXX. 26. 10
202 г. до н. э. C. Sul­pi­cius Gal­ba: Liv. XXX. 39. 6
199 г. до н. э. M. Aemi­lius Le­pi­dus; cos. 187, 175; PM 180—152: Liv. XXXII. 7. 15; XL. 42. 12; Per. XLVIII
198 г. до н. э. Cn. Cor­ne­lius Sci­pio (His­pall­us); cos. 176: Liv. XXXII. 7. 15
196 г. до н. э. L. Va­le­rius Flac­cus; cos. 195: Liv. XXXIII. 42. 5 M. Clau­dius Mar­cel­lus; cos. 196: Liv. XXXIII. 42. 5
183 г. до н. э. M. Sempro­nius Tu­di­ta­nus; cos. 185: Liv. XXXIX. 46. 1
180 г. до н. э. Q. Fa­bius La­beo; cos. 183: Liv. XL. 42. 6 Q. Ful­vius Flac­cus; cos. 179: Liv. XL. 42. 11—12
Пон­ти­фики 179 г. до н. э. Cn. Ser­vi­lius Cae­pio; pont. patr. Q. Fa­bius La­beo; pont. patr. M. Aemi­lius Le­pi­dus; pont. patr.; PM 180—152 Q. Cae­ci­lius Me­tel­lus: pont. pleb. M. Sempro­nius Tu­di­ta­nus; pont. pleb. Cn. Cor­ne­lius Sci­pio (His­pall­us); pont. patr. Q. Ful­vius Flac­cus; pont. pleb. C. Li­vius (Sa­li­na­tor); pont. pleb. M. Clau­dius Mar­cel­lus; pont. pleb.
177 г. до н. э. M. Clau­dius Mar­cel­lus; cos. 166, 155, 152: Liv. XLI. 13. 4
176 г. до н. э. L. Fu­rius Phi­lus (?): Liv. XLI. 16. 4
174 г. до н. э. C. Sul­pi­cius Gal­ba: Liv. XLI. 21. 8—9 Лаку­на в тек­сте Ливия: XLI. 21. 8—9
172 г. до н. э. Cn. Do­mi­tius Ahe­no­bar­bus; cos. suff. 162: Liv. XLII. 28. 10—13
170 г. до н. э. T. Man­lius Tor­qua­tus; cos. 165: Liv. XLIII. 11. 13 M. Ser­vi­lius: Liv. XLIII. 11. 13
150 г. до н. э. P. Cor­ne­lius Sci­pio Na­si­ca (Cor­cu­lum); cos. 162, 155; PM 150: Cic. Sen. 50
142 г. до н. э. Q. Fa­bius Ma­xi­mus Ser­vi­li­anus; cos. 142: Mac­rob. Sat I. 16. 25 (точ­ная дата неиз­ве­стна)

ПРИМЕЧАНИЯ


  • * Пред­став­лен­ная ста­тья явля­ет­ся рас­ши­рен­ным вари­ан­том выступ­ле­ния, кото­рое было сде­ла­но 13 фев­ра­ля 2006 г. в рам­ках Мемо­ри­аль­ных чте­ний памя­ти К. П. Полон­ской на кафед­ре клас­си­че­ской фило­ло­гии МГУ. Хочет­ся осо­бо побла­го­да­рить орга­ни­за­то­ров это­го выступ­ле­ния и тех кол­лег, кото­рые выска­за­ли мне свои сове­ты и поже­ла­ния: А. Е. Куз­не­цо­ва, А. И. Люб­жи­на, А. И. Соло­по­ва, а так­же Н. Е. Само­хва­ло­ву и Е. С. Цыпиле­ву.
  • 1Все даты в этой ста­тье кро­ме спе­ци­аль­но ого­во­рен­ных — до н. э.
  • 2Назва­ние это­го сочи­не­ния нам неиз­вест­но. Из раз­бро­сан­ных свиде­тельств раз­ных авто­ров мы рас­по­ла­га­ем рядом назва­ний: Ῥω­μαϊκά (Dion. Hal. Ant. Rom. VII. 71. 1), περὶ τῆς Ῥω­μῆς, Ῥω­μαίων πρά­ξεις (Diod. VII. 5. 4). Но оста­ет­ся совер­шен­но непо­нят­ным, как точ­но назы­ва­лось это сочи­не­ние и име­ло ли оно вооб­ще свое имя. Поэто­му тра­ди­ци­он­но его назы­ва­ют «Гре­че­ские анна­лы». См.: Gel­zer M. Rö­mi­sche Po­li­tik bei Fa­bius Pic­tor // Gel­zer M. Klei­ne Schrif­ten. Wies­ba­den, 1964. Bd. III. S. 51; Balsdon J. P. V. D. So­me Ques­tions about His­to­ri­cal Wri­ting in the Se­cond Cen­tu­ry B. C. // CQ. 1953. Vol. 3. № 3/4. P. 161. А. И. Люб­жин пола­га­ет, что гре­че­ское назва­ние πρά­ξεις — соот­вет­ст­ву­ет латин­ско­му res ges­tae.
  • 3Хотя, по всей види­мо­сти, сам Ноний исполь­зо­вал труд Пик­то­ра не напря­мую, а посред­ст­вом Варро­на (cf. p. 223). У. Линдсей обос­но­ван­но не вклю­чил Фабия в чис­ло источ­ни­ков Нония (Lindsay W. M. De ci­ta­tio­ni­bus apud No­nium Mar­cel­lum // Phi­lo­lo­gus. 1905. Vol. 114. P. 438—464). Сле­ду­ет отме­тить так­же, что упо­ми­на­ния о латин­ских работах при­во­дят толь­ко те авто­ры, кото­рые жили начи­ная с I в. н. э. Все сведе­ния о трудах Фабия сведе­ны в таб­ли­цу. См. При­ло­же­ние I.
  • 4Ve­te­rum his­to­ri­co­rum Ro­ma­no­rum rel­li­quiae. Dis­po­suit, re­cen­suit, prae­fa­tus est Her­man­nus Pe­ter. Teub­ner. 1870. Vol. 1. В 1914 году вышло вто­рое изда­ние, несколь­ко пере­ра­ботан­ное (Ve­te­rum his­to­ri­co­rum Ro­ma­no­rum rel­li­quae. Ed. Her­man­nus Pe­ter. Vol. 1. Teub­ner. 1914). В сво­ей рабо­те я ссы­ла­юсь имен­но на эту кни­гу. В насто­я­щее вре­мя англий­ские уче­ные под руко­вод­ст­вом Т. Кор­нел­ла, Кр. Сми­та и Эд. Бисфе­ма гото­вят новое изда­ние.
  • 5См.: Chas­sig­net M. L’an­na­lis­ti­que ro­mai­ne. Les An­na­les des Pon­ti­fes. L’An­na­lis­ti­que an­cien­ne (frag­ments). To­me 1. P., 1996. Frag. 4, 6, 7d—7f, 23. И под той же самой нуме­ра­ци­ей эти фраг­мен­ты вошли в изда­ние Die frü­hen rö­mi­schen His­to­ri­ker. Band 1. Von Fa­bius Pic­tor bis Cn. Gel­lius. He­raus­ge­ge­ben, über­setzt und kom­men­tiert von Hans Beck und Uwe Wal­ter. Darmstadt, 2001. Нет разде­ле­ния на «Гре­че­ские» и «Латин­ские анна­лы» в: Сидо­ро­вич О. В. Анна­ли­сты и анти­ква­ры. Рим­ская исто­рио­гра­фия кон­ца III—I в. до н. э. М., 2005. С. 110—112.
  • 6Ср.: Dion. Hal. Ant. Rom. I. 79. 4, где сооб­ща­ет­ся, что за Фаби­ем сле­до­ва­ли Луций Цин­ций и пр.: ᾧ Λεύκιός τε Κίγ­κιος καὶ Κά­των Πόρ­κιος […] ἠκο­λούθη­σαν.
  • 7«Что же до меня, то нын­че я хочу самым наи­луч­шим обра­зом знать пон­ти­фи­каль­ное пра­во, так неуже­ли же по этой при­чине мне сле­ду­ет изби­рать­ся в пон­ти­фи­ки? А если я захо­чу постичь пра­во авгу­ров, то раз­ве по этой при­чине меня кто-нибудь выбе­рет авгу­ром?»
  • 8См.: Hahm D. E. Ro­man No­bi­li­ty and the Three Major Pries­thoods, 218—167 B. C. // TPA­PA. 1963. Vol. 94. P. 79.
  • 9См.: Frier B. W. Lib­ri An­na­les Pon­ti­fi­cum Ma­xi­mo­rum: The Ori­gins of the An­na­lis­tic Tra­di­tion. Ro­me, 1979. P. 247. No­te 57.
  • 10Ливий пишет, что Фабий Мак­сим был авгу­ром 62 года (XXX. 26. 7), с ним согла­ша­ет­ся и Вале­рий Мак­сим (VIII. 13. 3). Но Пли­ний этот срок удли­ня­ет на один год (Nat. hist. VII. 156). См.: Hahm D. E. Op. cit. P. 75, 77—78.
  • 11Ливий, по всей види­мо­сти, оши­боч­но назы­ва­ет вме­сто вну­ка — сына Фабия Мак­си­ма: ведь в 196 году, по свиде­тель­ству того же Ливия, он уми­ра­ет, не успев даже всту­пить в какую-либо долж­ность: ad­mo­dum adu­les­cens, pri­us­quam ul­lum ma­gistra­tum ca­pe­ret. См.: MRR. P. 314 (s. v. augurs). После смер­ти вну­ка Фабия Мак­си­ма авгу­ром ста­но­вит­ся Г. Клав­дий Пуль­хр, и вме­сте с тем появ­ля­ет­ся закон­ная воз­мож­ность у Кв. Фабия Пик­то­ра. Но крайне мало­ве­ро­ят­но, чтобы на такую долж­ность пре­тен­до­вал уже пожи­лой чело­век.
  • 12С 300 года по зако­ну Огуль­ния (lex Ogul­nia) и до вре­ме­ни Сул­лы (lex Cor­ne­lia) их, долж­но быть, было девять (Liv. X. 6; Герье В. И. Исто­рия рим­ско­го наро­да. Курс лек­ций, читан­ных орди­нар­ным про­фес­со­ром В. И. Герье на Мос­ков­ских выс­ших жен­ских кур­сах в 1887 году. М., 2002. С. 126; Du­mé­zil G. La re­li­gion ro­mai­ne ar­chaïque. P., 1966. P. 111, 560—561; Lat­te K. Rö­mi­sche Re­li­gionsge­schich­te. Mün­chen, 1992. S. 196—197).
  • 13С сожа­ле­ни­ем сле­ду­ет заме­тить, что упо­мя­ну­тый Дио­ном закон сре­ди пон­ти­фи­ков, кажет­ся, не все­гда соблюдал­ся. Ливий сооб­ща­ет, что одно­вре­мен­но в кол­ле­гию пон­ти­фи­ков вхо­ди­ли (см. При­ло­же­ние II) М. Кор­не­лий Цетег (213—196 гг.: XXV. 2. 2) и Гн. Кор­не­лий Сци­пи­он (198—176 гг.: XXXII. 7. 15); Сер. Суль­пи­ций Галь­ба (203—199 гг.: XXX. 26. 10) и Г. Суль­пи­ций Галь­ба (202—199 гг.: XXX. 39. 6). Эти собы­тия, веро­ят­но, не вызва­ли ника­ко­го пере­по­ло­ха, о чем бы Ливий, в про­тив­ном слу­чае, упо­мя­нул. Мож­но пред­по­ло­жить, если дове­рить­ся рим­ско­му исто­ри­ку, что «закон» Дио­на вошел в силу позд­нее, а имен­но во II в., закре­пив име­ю­щу­ю­ся тра­ди­цию. Кста­ти гово­ря, Р. Бро­у­тон не заме­тил Кор­не­ли­ев: MRR. P. 319. Ф. Яко­би сомне­ва­ет­ся, что Фабий был чле­ном кол­ле­гии пон­ти­фи­ков. И в Дель­фы он направ­лял­ся не как пред­ста­ви­тель de­cem­vi­ri sac­ris fa­ciun­dis, а как сена­тор. См.: Jaco­by F. At­this. Oxf., 1949. P. 284. No­te 73. То, что Пик­тор вполне мог быть пон­ти­фи­ком, пола­га­ет А. Моми­лья­но: Tra­di­tion and the Clas­si­cal His­to­rian // HT. 1972. Vol. 11. № 3. P. 287.
  • 14Liv. IX. 46. 5. См.: North J. A. Re­li­gion in Re­pub­li­can Ro­me // CAH2. 1989. 7. 2. P. 586. А. И. Соло­пов ука­зал мне, что Цице­рон, кото­рый не был авгу­ром, напи­сал о них целое сочи­не­ние (De augu­riis), из кото­ро­го сохра­ни­лись, впро­чем, лишь два фраг­мен­та (fr. 3—4. Ed. C. F. W. Muel­ler).
  • 15Knapp Ch. A Pha­se of the De­ve­lop­ment of Pro­se Wri­ting among the Ro­mans // CPh. 1918. Vol. 13. № 2. P. 139; Rawson E. Ro­man Tra­di­tion and the Greek World // CAH2. Vol. 8. P. 454; Ma­rin­co­la J. Aut­ho­ri­ty and Tra­di­tion in An­cient His­to­rio­gra­phy. Cambr., 1997. P. 27.
  • 16По мне­нию Г. Пете­ра, это про­изо­шло после 174 г. (op. cit. P. CXXVIII—CXXIX). См. так­же: Balsdon J. P. V. D. Op. cit. P. 161; Ogil­vie R. M., Drum­mond A. The Sour­ces for Ear­ly Ro­man His­to­ry. P. 5; Сидо­ро­вич О. Я. Указ. соч. С. 116.
  • 17Оста­ет­ся не очень понят­ным, как в таком слу­чае согла­со­вать сооб­ще­ние Цен­зо­ри­на, что Геми­на опи­сы­вал собы­тия 146 г. (XVII. 11)? Мож­но пред­по­ло­жить, что до 149 года он напи­сал толь­ко чет­вер­тую кни­гу, кото­рую и издал отдель­но (Frier B. W. Op. cit. P. 248). Сто­ит заме­тить, что это хоро­шо согла­су­ет­ся с извест­ным зачи­ном Ливия к сво­ей XXI кни­ге (1. 1): in par­te ope­ris mei li­cet mi­hi prae­fa­ri, quod in prin­ci­pio sum­mae to­tius pro­fes­si ple­ri­que sunt re­rum scrip­to­res. То есть Ливий ста­вит себе в заслу­гу то, что он, в отли­чие от боль­шин­ства писа­те­лей, вто­рой Пуни­че­ской войне уде­ля­ет не все сочи­не­ние, а толь­ко часть.
  • 18См.: Pe­ter H. Op. cit. P. CLXVIII—CLXIX. Подроб­нее о Гемине см.: Сидо­ро­вич О. В. Указ. соч. С. 121—125, где иссле­до­ва­тель­ни­ца пишет, что Геми­на «был пер­вым латин­ским авто­ром после Като­на». Заме­чу тут же, что Пли­ний ни разу не ого­ва­ри­ва­ет древ­ность Фабия Пик­то­ра (Nat. hist. X. 71; XIV. 89).
  • 19Frier B. W. Op. cit. P. 250.
  • 20О прин­ци­пах Авла Гел­лия-пере­вод­чи­ка см.: Beall Ste­phen M. Transla­tion in Aulus Gel­lius // CQ. 1997. Vol. 47. № 1. P. 215—226, где иссле­до­ва­тель утвер­жда­ет, что рим­ский писа­тель зани­мал­ся подоб­ным пере­во­дом для улуч­ше­ния соб­ст­вен­но­го сти­ля (aemu­la­tio Grae­co­rum!). Марий Вик­то­рин при­во­дит отры­вок из сочи­не­ния Цин­ция Али­мен­та (P. 2468), Мак­ро­бий — Посту­мия Аль­би­на (Sat. III. 20. 5), Сер­вий — Цин­ция Али­мен­та (Ad Georg. I. 10, хотя в дан­ном месте Сер­вий мог исполь­зо­вать Кас­сия Геми­ну).
  • 21Frier B. W. Op. cit. P. 248—250. Все же заме­чу, что пред­став­лен­ное рас­суж­де­ние, к сожа­ле­нию, само по себе не может являть­ся иско­мым дока­за­тель­ст­вом. В антич­но­сти, кажет­ся, не зна­ли автор­ских прав. Пото­му-то пере­вод­чик и ста­но­вил­ся уже авто­ром. И труд­но ска­зать, когда мы чита­ем Плав­та, сле­ду­ем ли мы за Менан­дром или за Плав­том, кото­рый пье­сы Менанд­ра пере­во­дил на латин­ский язык (se­cu­ti Me­nandrum aut Plau­tum, qui tra­goe­dias Me­nandras ex Grae­co in La­ti­num ser­mo­nem ver­tit)?
  • 22Мож­но вспом­нить для срав­не­ния «касто­вый» язык немец­кой клас­си­че­ской фило­со­фии.
  • 23Цице­рон свиде­тель­ст­ву­ет, что за уче­ни­ем Эвге­ме­ра сле­до­вал Энний, кото­рый даже пере­вел его (nos­ter et in­terpre­ta­tus est et se­cu­tus prae­ter ce­te­ros En­nius — De nat. deor. I. 119).
  • 24Пред­по­ло­же­ние А. Гуде­ма­на, что работа о пон­ти­фи­каль­ном пра­ве явля­лась ψευ­δεπίγ­ρα­φα, то есть неко­то­рой лите­ра­тур­ной под­дел­кой, исполь­зу­ю­щей извест­ное имя, либо же напи­сан­ная каким-то неиз­вест­ным род­ст­вен­ни­ком, вполне согла­су­ет­ся с пред­став­лен­ным выво­дом: Gu­de­man A. Li­te­ra­ry Frauds among the Ro­mans // TA­PA. 1894. Vol. 25. P. 163.
  • 25О пре­но­мене это­го Пик­то­ра подроб­нее см.: Mün­zer F. Ser. (?) Fa­bius Pic­tor // RE. Bd. 6. 2. 1905. Sp. 1842—44; Frier B. W. Op. cit. P. 232.
  • 26Per­ret J. Les ori­gi­nes de la lé­gen­de troyen­ne de Ro­me (281—31). P., 1942. P. 497; Frier B. W. Op. cit. P. 250.
  • 27См. При­ло­же­ние II. Хотя име­ет­ся все­го один отры­вок из дан­ных ком­мен­та­ри­ев (Mac­rob. Sat. I. 16. 25), но, по всей види­мо­сти, не при­хо­дит­ся сомне­вать­ся в суще­ст­во­ва­нии этой работы: ведь Мак­ро­бий отде­ля­ет эту кни­гу от книг Фабия Пик­то­ра (III. 2. 3; 11).
  • 28При­ня­та поправ­ка Т. Уайз­ме­на вме­сто pro­xu­me: Wise­man T. P. Ci­ce­ro, De di­vi­na­tio­ne I. 55 // CQ. 1979. Vol. 29. № 1. P. 142—144).
  • 29Ф. Мюн­цер пола­гал, что в дан­ном фраг­мен­те речь идет о пер­вом Пик­то­ре — Гае (Fa­bius // RE. 1909. Bd. 6. 2. Sp. 1835). См. так­же: Pe­ter H. Op. cit. P. LXIX.
  • 30А. Е. Куз­не­цов пола­га­ет, что дан­ное пере­чис­ле­ние осно­ва­но на аксио­ло­ги­че­ском прин­ци­пе, что под­твер­жда­ет­ся фра­зой Цице­ро­на о Катоне qui ti­bi sem­per in ore est (De leg. I. 6). Пред­по­ло­же­ние же, что в этих и подоб­ных пере­чис­ле­ни­ях авто­ры сле­до­ва­ли алфа­вит­но­му поряд­ку (Ca­to, Fa­bius, Pi­son у Цице­ро­на; En­nius, Fa­bius у Квин­ти­ли­а­на [Instit. I. 6. 12]; Cin­cius, Fa­bius, Gel­lius у Мария Вик­то­ри­на [Ars gramm. 1. p. 23 K]), мне кажет­ся если и кра­си­вым, то необос­но­ван­ным.
  • 31Pe­ter H. Op. cit. P. LXXVII—LXXIX.
  • 32Wise­man T. P. Op. cit. P. 143.
  • 33Гипо­те­за о том, что Ливий поль­зо­вал­ся имен­но латин­ским источ­ни­ком, а в гре­че­ском вари­ан­те этот рас­сказ вооб­ще отсут­ст­во­вал, согла­су­ет­ся с тем, что Плу­тарх и Аппи­ан лишь вскользь упо­ми­на­ют об этом посоль­стве (Plut. Fab. XVIII. 3; App. Han­nib. 27).
  • 34Подроб­нее о раз­ли­чи­ях см.: Мосол­кин А. В. Диокл из Пепа­ре­та как источ­ник Фабия Пик­то­ра // Новый век: Исто­рия гла­за­ми моло­дых. Сара­тов, 2005. Вып. 3. С. 3—16.
  • 35Напи­са­ние Νε­μέτε­ρος у Плу­тар­ха не зафик­си­ро­ва­но.
  • 36Сам текст и ком­мен­та­рии к нему см.: Man­ga­na­ro G. Una bib­lio­te­ca sto­ri­ca nel gin­na­sio di Tau­ro­me­nion e il P. Oxy. 1241 // PP. 1974. Vol. 29. P. 389—409. Впро­чем, дотош­ность вынуж­да­ет при­знать, что напи­са­ние имен в дан­ной дипин­те не явля­ет­ся образ­цо­вым. Ведь как тогда объ­яс­нить иска­жен­ную фор­му ког­но­ме­на: Πικ­τω­ρῖνος?
  • 37Здесь мож­но лишь поста­вить вопрос, не ока­за­лись ли «Гре­че­ские анна­лы» сре­ди тех, по сло­вам Таци­та, древ­них и досто­вер­ных спис­ков трудов вели­ких писа­те­лей, кото­рые сго­ре­ли в резуль­та­те пожа­ра 64 г. н. э. и кото­рые не мог­ли быть вос­ста­нов­ле­ны (Ann. XV. 41)?
  • 38Ср.: Tim­pe D. Fa­bius Pic­tor und die An­hän­ge der rö­mi­schen His­to­rio­gra­phie // ANRW. 1972. 1. 2. S. 931—932, где автор утвер­жда­ет, что если бы Фабий писал свою работу, толь­ко учи­ты­вая теку­щие поли­ти­че­ские выго­ды, пусть даже и очень важ­ные для сво­его вре­ме­ни, то вряд ли работа его на столь дол­гое вре­мя ста­ла бы извест­на. См. так­же: Mo­mig­lia­no A. Fa­bius Pic­tor and Na­tio­nal His­to­ry // idem. Es­says in An­cient and Mo­dern His­to­rio­gra­phy. Oxf., 1977. P. 97—98; Chas­sig­net M. Op. cit. P. LI. Contra: Gel­zer M. Rö­mi­sche Po­li­tik bei Fa­bius Pic­tor // idem. Klei­ne Schrif­ten. Wies­ba­den, 1964. Bd. 3. S. 51 ff.; Al­föl­di A. Ear­ly Ro­me and the La­tins. Ann Ar­bor, 1965. P. 169; Frier B. W. Op. cit. P. 280 ff. Немец­кие изда­те­ли фраг­мен­тов сочи­не­ния Пик­то­ра вооб­ще ста­ра­ют­ся избе­жать это­го вопро­са: Die frü­hen rö­mi­schen His­to­ri­ker. S. 17—18, 58—59. См.: Jaco­by F. Op. cit. P. 62, где автор пола­га­ет, что рим­ляне вооб­ще начи­на­ли писать не для рим­ских фер­ме­ров, а для гре­че­ской пуб­ли­ки.
    • ИСТОРИЯ ДРЕВНЕГО РИМА
    1303312492 1303322046 1341658575 1353427794 1353598818 1353600881