Из истории Боспора во II в. н. э.

с.485 К немно­го­чис­лен­ным свиде­тель­ствам по исто­рии Бос­пор­ско­го цар­ства в дошед­шей до нас антич­ной лите­ра­ту­ре при­над­ле­жит крат­кое упо­ми­на­ние собы­тия, про­ис­шед­ше­го, по-види­мо­му, в нача­ле 40-х годов II в. н. э.

Био­гра­фия Анто­ни­на Пия, авто­ром кото­рой счи­та­ет­ся Юлий Капи­то­лин, вхо­дит в состав извест­но­го сбор­ни­ка Scrip­to­res His­to­riae Augus­tae. В ней мы чита­ем: Ri­me­thal­cen in reg­num Bos­fo­ra­num audi­to in­ter ip­sum et cu­ra­to­rem ne­go­tio re­mi­sit (Jul. Cap., Vi­ta Ant. Pii, IX, 8). Этот отры­вок в свое вре­мя был вклю­чен В. В. Латы­ше­вым в сбор­ник антич­ных лите­ра­тур­ных тек­стов Scy­thi­ca et Cau­ca­si­ca¹, и там, в точ­ном соот­вет­ст­вии со смыс­лом под­лин­ни­ка, он сопро­вож­да­ет­ся сле­дую­щим пере­во­дом: «Воз­вра­тил (име­ет­ся в виду импе­ра­тор Анто­нин Пий. — В. Г.) Риме­тал­ка в Бос­пор­ское цар­ство, выслу­шав дело меж­ду ним и кура­то­ром». Понять эти сло­ва Ю. Капи­то­ли­на мож­но толь­ко так: бос­пор­ский царь Риме­талк был вызван в Рим, где Анто­нин Пий под­верг рас­смот­ре­нию какое-то спор­ное дело, воз­ник­шее меж­ду Риме­тал­ком и кура­то­ром (т. е. пред­ста­ви­те­лем рим­ской государ­ст­вен­ной адми­ни­ст­ра­ции); после раз­бо­ра дела Риме­талк был ото­слан обрат­но на Бос­пор. Судя по кон­тек­сту гла­вы IX, в кото­рой содер­жит­ся при­веден­ный выше отры­вок, био­граф желал здесь пока­зать, насколь­ко высок был авто­ри­тет Анто­ни­на Пия у ино­зем­ных наро­дов; это яко­бы поз­во­ля­ло импе­ра­то­ру ула­жи­вать мир­ным путем кон­флик­ты, воз­ни­кав­шие в неко­то­рых государ­ствах по сосед­ству с Рим­ской импе­ри­ей, а отча­сти и зави­си­мых от нее.

В пред­при­ня­том ныне изда­нии рус­ско­го пере­во­да Scrip­to­res His­to­riae Augus­tae (SHA)² стро­ки из Ю. Капи­то­ли­на, отно­ся­щи­е­ся к Бос­по­ру, выглядят сле­дую­щим обра­зом: «Разо­брав спор­ное дело меж­ду Риме­тал­ком и Евпа­то­ром, он ото­слал пер­во­го в Бос­пор на цар­ство», в при­ме­ча­нии же к это­му месту тек­ста ска­за­но, что пере­вод сде­лан по тек­сту Холя, кото­рый при­ни­ма­ет конъ­ек­ту­ру Кари Eupa­to­rem; руко­пис­ное чте­ние — cu­ra­to­rem³.

Нетруд­но заме­тить, что в исправ­лен­ном виде инте­ре­су­ю­щий нас текст при­об­рел совер­шен­но иной смысл.

Име­ют­ся, сле­до­ва­тель­но, две воз­мож­но­сти: или при­дер­жи­вать­ся чте­ния, соот­вет­ст­ву­ю­ще­го тек­сту руко­пи­сей, или при­нять исправ­лен­ный текст, кото­рый пред­ло­жил Холь в 1927 г., с кото­рым, как мы виде­ли, солидар­ны изда­те­ли ново­го рус­ско­го пере­во­да (пере­вод­чик С. П. Кон­дра­тьев, редак­тор А. И. Дова­тур).

Исто­ри­че­ские выво­ды, выте­каю­щие из дан­но­го тек­ста, нахо­дят­ся в пря­мой зави­си­мо­сти от того, будет ли при­ня­та во вни­ма­ние конъ­ек­ту­ра или же мы ее отверг­нем.

с.486 При бли­жай­шем рас­смот­ре­нии ока­зы­ва­ет­ся, что апро­би­ро­ван­ная Холем конъ­ек­ту­ра вос­хо­дит к середине XVIII в. Ее пред­ло­жил Кари в сво­ем сочи­не­нии⁴. При­ведя извест­ную уже нам цита­ту из Ю. Капи­то­ли­на, Кари выска­зал подо­зре­ние в пра­виль­но­сти тек­ста. Как ни стран­но, пово­дом для тако­го подо­зре­ния послу­жи­ла… боро­да бос­пор­ско­го царя Риме­тал­ка. Кари вос­при­нял сло­во cu­ra­tor в зна­че­нии «опе­кун несо­вер­шен­но­лет­не­го». Уста­но­вив затем, что на моне­тах Риме­талк изо­бра­жал­ся с боро­дой, Кари при­шел в недо­уме­ние: зачем мог пона­до­бить­ся опе­кун, если Риме­талк был вполне взрос­лым чело­ве­ком, что под­твер­жда­ет­ся его порт­рет­ны­ми изо­бра­же­ни­я­ми на моне­тах?

Свои сомне­ния Кари раз­ре­шил очень про­сто. Он пред­по­ло­жил ошиб­ку пере­пис­чи­ка и при­ду­мал конъ­ек­ту­ру, кото­рая 175 лет спу­стя попа­ла в изда­ние Холя (в пред­ше­ст­ву­ю­щих изда­ни­ях SHA конъ­ек­ту­ра Кари игно­ри­ро­ва­лась).

Но Кари не толь­ко внес свое исправ­ле­ние в текст, заме­нив соб­ст­вен­ным име­нем Eupa­tor нари­ца­тель­ное сло­во cu­ra­tor, но и живо­пис­но нари­со­вал целую кар­ти­ну дина­сти­че­ской борь­бы на Бос­по­ре.

Когда умер царь Котис II (131/32), на бос­пор­ский пре­стол ста­ли пре­тен­до­вать двое — Риме­талк и Евпа­тор. Импе­ра­тор Адри­ан пред­по­чел Риме­тал­ка и утвер­дил послед­не­го царем Бос­по­ра. После смер­ти Адри­а­на Евпа­тор воз­об­но­вил свои пре­тен­зии и захва­тил Бос­пор, оче­вид­но, сверг­нув Риме­тал­ка. Дело пере­шло на рас­смот­ре­ние Анто­ни­на Пия, кото­рый, одна­ко, по при­ме­ру сво­его пред­ше­ст­вен­ни­ка, скло­нил­ся на сто­ро­ну Риме­тал­ка. Евпа­то­ру ниче­го не оста­ва­лось дру­го­го, как отка­зать­ся от сво­их при­тя­за­ний и ждать, когда умрет Риме­талк. Про­цар­ст­во­вав два­дцать три года, Риме­талк умер, и Евпа­тор тогда смог бес­пре­пят­ст­вен­но овла­деть бос­пор­ским тро­ном, кото­ро­го он так доби­вал­ся.

Спра­ши­ва­ет­ся: име­ют­ся ли в дру­гих источ­ни­ках какие-нибудь под­твер­жде­ния вер­сии Кари о яко­бы про­ис­хо­див­шей борь­бе меж­ду пре­тен­ден­та­ми на бос­пор­ский трон при Адри­ане и Анто­нине Пие? На этот вопрос мож­но отве­тить с пол­ной опре­де­лен­но­стью: в источ­ни­ках нет ника­ко­го, даже само­го сла­бо­го наме­ка, спо­соб­но­го под­твер­дить пред­по­ло­же­ние Кари о борь­бе за власть меж­ду Риме­тал­ком и Евпа­то­ром.

По моне­там и над­пи­сям надеж­но уста­нав­ли­ва­ет­ся после­до­ва­тель­ность пра­ви­те­лей Бос­по­ра. Коти­са II сме­нил Риме­талк (131/32—153/54), затем цар­ст­во­вал Евпа­тор (154/55—170/71). Несо­мнен­но, эти пра­ви­те­ли были чле­на­ми одной дина­стии, но како­вы были их род­ст­вен­ные вза­и­моот­но­ше­ния, неиз­вест­но, так как ни в одной из дошед­ших над­пи­сей име­на Риме­тал­ка и Евпа­то­ра не снаб­же­ны их отче­ства­ми. Вся исто­рия борь­бы за власть меж­ду Риме­тал­ком и Евпа­то­ром была постро­е­на Кари от нача­ла до кон­ца на его соб­ст­вен­ной конъ­ек­ту­ре в тек­сте био­гра­фии Анто­ни­на Пия. Исправ­ле­ние же тек­ста Кари сде­лал лишь пото­му, что ока­зал­ся не в состо­я­нии понять сло­во cu­ra­tor ина­че, как опе­кун, при этом в узком смыс­ле — опе­кун несо­вер­шен­но­лет­не­го. Меж­ду тем извест­но, что сло­во cu­ra­tor име­ет несколь­ко зна­че­ний: заве­дую­щий, управ­ля­ю­щий, наблюдаю­щий, попе­чи­тель, опе­кун. Учи­ты­вая это, В. В. Латы­шев в исто­ри­че­ском введе­нии к IPE, II с.487 (стр. XLVIII) с пол­ным осно­ва­ни­ем отверг попыт­ку Кари вычи­тать у Капи­то­ли­на Eupa­to­rem вме­сто cu­ra­to­rem⁵. По мне­нию В. В. Латы­ше­ва, Капи­то­лин, упо­ми­ная раз­бор дела Риме­тал­ка в Риме, употре­бил сло­во cu­ra­tor в том же смыс­ле, в каком оно им же при­ме­не­но в био­гра­фии Мар­ка Анто­ни­на Фило­со­фа (XI, 2): cu­ra­to­res mul­tis ci­vi­ta­ti­bus quo la­tius se­na­to­rias ten­de­ret dig­ni­ta­tes a se­na­tu de­dit. Кста­ти, заме­тим, что в при­веден­ных сло­вах о назна­че­нии кура­то­ров, т. е. попе­чи­те­лей мно­гих горо­дов, судя по кон­тек­сту, речь идет об адми­ни­ст­ра­тив­ной долж­но­сти, свя­зан­ной с финан­со­вы­ми дела­ми, с вопро­са­ми про­до­воль­ст­вен­но­го снаб­же­ния горо­дов.

Сам В. В. Латы­шев скло­нял­ся к мыс­ли, что под сло­вом «кура­тор», с кото­рым у бос­пор­ско­го царя Риме­тал­ка воз­ник­ло какое-то спор­ное дело, над­ле­жит под­ра­зу­ме­вать, ско­рее все­го, лега­та Вифи­нии и Кап­па­до­кии. С рим­ской вла­стью про­вин­ции Вифи­ния-Понт бос­пор­ские цари были очень тес­но свя­за­ны по вопро­сам адми­ни­ст­ра­тив­но-поли­ти­че­ских и дипло­ма­ти­че­ских вза­и­моот­но­ше­ний с Рим­ской импе­ри­ей, что вполне надеж­но доку­мен­ти­ро­ва­но.

Из писем Пли­ния⁶, быв­ше­го лега­том импе­ра­то­ра Тра­я­на в Вифи­нии и Пон­те, извест­но, что через Вифи­нию направ­ля­лись в Рим бос­пор­ские послы; через Вифи­нию лежал и путь курье­ров (ta­bel­la­rii), достав­ляв­ших в Рим пись­ма бос­пор­ско­го царя. Пере­пис­ка Пли­ния с Тра­я­ном пока­зы­ва­ет, что в Вифи­нии нахо­ди­лось спе­ци­аль­но упол­но­мо­чен­ное лицо, кото­ро­му импе­ра­тор пору­чил вести дела, свя­зан­ные с Бос­по­ром. Таким аген­том импе­ра­то­ра в пери­од адми­ни­ст­ра­тив­ной дея­тель­но­сти Пли­ния в Вифи­нии-Пон­те был импе­ра­тор­ский воль­ноот­пу­щен­ник Ликорм (Ly­cor­mas li­ber­tus). Харак­тер­но, что курьер с пись­мом от бос­пор­ско­го царя Сав­ро­ма­та I был направ­лен в Рим в сопро­вож­де­нии курье­ра, кото­рый вез импе­ра­то­ру пись­мо от Ликор­ма. Пли­ний сде­лал это умыш­лен­но для того, чтобы импе­ра­тор, зна­ко­мясь с пись­мом Сав­ро­ма­та I, мог уже знать и сооб­ра­же­ния Ликор­ма. Оче­вид­но, соот­вет­ст­ву­ю­щее реше­ние импе­ра­то­ра зави­се­ло от осве­ще­ния дела Ликор­мом. Небезын­те­рес­но так­же, что Ликорм, выпол­няя воз­ло­жен­ную на него мис­сию, про­сил Пли­ния задер­жать в Вифи­нии до его при­бы­тия бос­пор­ское посоль­ство, желая, веро­ят­но, про­ве­сти пред­ва­ри­тель­ные пере­го­во­ры еще до того, как посоль­ство явит­ся в Рим.

Выска­зы­ва­лось пред­по­ло­же­ние, что Ликорм был одним из про­ку­ра­то­ров про­вин­ции Вифи­ния-Понт; к сожа­ле­нию, Пли­ний не упо­ми­на­ет долж­ност­но­го зва­ния Ликор­ма, и поэто­му оно не под­да­ет­ся выяс­не­нию. Во вся­ком слу­чае совер­шен­но ясно, что в про­вин­ции Вифи­ния-Понт нахо­ди­лось (и, оче­вид­но, не толь­ко при Тра­яне) наде­лен­ное осо­бы­ми пол­но­мо­чи­я­ми лицо, кото­рое вело дела, отно­ся­щи­е­ся к Бос­пор­ско­му цар­ству. Хотя мы и не зна­ем, как точ­но име­но­вал­ся (по сво­е­му слу­жеб­но­му поло­же­нию) такой агент импе­ра­то­ра в систе­ме адми­ни­ст­ра­тив­но­го аппа­ра­та Вифи­нии-Пон­та, но по обще­му харак­те­ру сво­их функ­ций он вполне отве­чал поня­тию «кура­тор», т. е. заве­дую­щий дела­ми, свя­зан­ны­ми с Бос­по­ром, попе­чи­тель.

К чис­лу важ­ней­ших вопро­сов, по кото­рым пра­ви­те­ли Бос­по­ра регу­ляр­но сно­си­лись с адми­ни­ст­ра­ци­ей Вифи­нии-Пон­та, отно­си­лись, несо­мнен­но, вопро­сы финан­со­вые. Как извест­но, здесь царям Бос­по­ра выпла­чи­ва­лись денеж­ные суб­сидии, пред­на­зна­чав­ши­е­ся, по-види­мо­му, с.488 глав­ным обра­зом для воен­ных рас­хо­дов. О еже­год­ных суб­сиди­ях (δῶ­ρα), посту­пав­ших к бос­пор­ский пра­ви­те­лям от рим­ских импе­ра­то­ров, мы хоро­шо инфор­ми­ро­ва­ны Зоси­мом, кото­рый упо­ми­на­ет эти суб­сидии как один из важ­ных фак­то­ров, спо­соб­ст­во­вав­ших уста­нов­ле­нию над­ле­жа­щей обо­ро­но­спо­соб­но­сти Бос­пор­ско­го государ­ства в пери­од до середи­ны III в. н. э.⁷

С како­го вре­ме­ни дей­ст­во­вал такой порядок, неиз­вест­но. Но что во II в. н. э. и в пер­вой поло­вине III в. н. э. бос­пор­ские пра­ви­те­ли систе­ма­ти­че­ски полу­ча­ли финан­со­вую помощь от Рима, не под­ле­жит сомне­нию. И осу­ществля­лось такое финан­си­ро­ва­ние через намест­ни­че­скую адми­ни­ст­ра­цию Вифи­нии-Пон­та; это тоже совер­шен­но ясно бла­го­да­ря сооб­ще­нию Луки­а­на.

Вме­сте с тем, оче­вид­но, из Вифи­нии-Пон­та рим­ские вла­сти регу­ляр­но вели кон­троль за финан­со­вы­ми дела­ми Бос­по­ра, кото­рые не мог­ли быть без­раз­лич­ны пра­ви­тель­ству импе­рии, тем более если учесть, что оно выда­ва­ло суб­сидии⁸.

Сле­ду­ет при­знать, что δῶ­ρα, посту­пав­шие к бос­пор­ский пра­ви­те­лям от Рима, были одним из весь­ма дей­ст­вен­ных средств рим­ской импе­ра­тор­ской вла­сти для огра­ни­че­ния воз­мож­но­стей борь­бы пра­ви­те­лей Бос­по­ра за поли­ти­че­скую неза­ви­си­мость. В самом деле, как мож­но было вый­ти из-под «опе­ки» Рима, не поте­ряв прав на суб­сидии?

На осно­ва­нии дан­ных, извест­ных из писем Пли­ния, вполне воз­мож­но допу­стить, что отно­ся­щи­е­ся к Бос­по­ру финан­со­вые вопро­сы мог­ли вхо­дить в ком­пе­тен­цию того же упол­но­мо­чен­но­го импе­ра­то­ром лица, каким, в част­но­сти, был Ликорм, дей­ст­во­вав­ший в Вифи­нии-Пон­те в тес­ном кон­так­те с лега­том этой про­вин­ции, а может быть, и вхо­див­ший в состав ее адми­ни­ст­ра­ции

Мы впра­ве пред­по­ло­жить, что дело, раз­би­рав­ше­е­ся в Риме в при­сут­ст­вии Риме­тал­ка, каса­лось, веро­ят­нее все­го, имен­но финан­со­вых вопро­сов.

Если поин­те­ре­со­вать­ся денеж­ным обра­ще­ни­ем на Бос­по­ре во вре­ме­на Риме­тал­ка, то ока­жет­ся, что с момен­та вступ­ле­ния послед­не­го на пре­стол в тече­ние 6 лет про­ис­хо­дил нор­маль­ный чекан золотых ста­те­ров и мед­ной моне­ты — сестер­ци­ев. Но в 434 г. бос­пор­ской эры (137/38 г.) чекан­ка золотых ста­те­ров Риме­тал­ка вне­зап­но пре­кра­ти­лась, и этот пере­рыв выпус­ка золотых монет про­дол­жал­ся до 141/42 г., после чего чекан­ка ста­те­ров была воз­об­нов­ле­на. Очень инте­рес­но, что пре­кра­ще­ние выпус­ка ста­те­ров, а вме­сте с тем и рез­кое сокра­ще­ние эмис­сии мед­ной моне­ты сов­па­да­ют с при­хо­дом к вла­сти Анто­ни­на Пия. На это обра­тил вни­ма­ние еще А. Л. Бер­тье-Дела­гард⁹. Оче­вид­но, в свя­зи со сме­ной импе­ра­то­ров про­изо­шло какое-то энер­гич­ное вме­ша­тель­ство в финан­со­вые дела Бос­по­ра. А. Л. Бер­тье-Дела­гард счи­та­ет, что Анто­нин Пий не давал раз­ре­ше­ния на чекан­ку золота. Меж­ду тем из пере­пис­ки Пли­ния хоро­шо извест­но, какую важ­ную роль игра­ла при реше­нии в Риме с.489 вопро­сов, свя­зан­ных с вза­и­моот­но­ше­ни­я­ми с Бос­по­ром, та инфор­ма­ция, кото­рая исхо­ди­ла от кура­то­ра по бос­пор­ским делам, нахо­див­ше­го­ся в Вифи­нии. Едва ли поэто­му мы оши­бем­ся, пола­гая, что и по вопро­су денеж­но­го обра­ще­ния на Бос­по­ре опре­де­лен­ное реше­ние было при­ня­то в Риме на осно­ва­нии пред­став­ле­ния, посту­пив­ше­го из Вифи­нии-Пон­та. Но бос­пор­ское пра­ви­тель­ство не хоте­ло мирить­ся с создав­шим­ся поло­же­ни­ем и доби­ва­лось его изме­не­ния, отста­и­вая свои инте­ре­сы и пра­ва.

Име­ют­ся все осно­ва­ния при­со­еди­нить­ся к А. Н. Зогра­фу, кото­рый счи­тал воз­мож­ным свя­зы­вать вызов Риме­тал­ка в Рим с финан­со­вы­ми вопро­са­ми, воз­ник­ши­ми в резуль­та­те запре­ще­ния выпус­ка золо­той моне­ты¹⁰.

Чтобы разо­брать­ся в этом вопро­се, Анто­нин Пий счел необ­хо­ди­мым выслу­шать как Риме­тал­ка, так и сво­его пред­ста­ви­те­ля (кура­то­ра) в Вифи­нии-Пон­те, на кото­ро­го были воз­ло­же­ны обя­зан­но­сти по наблюде­нию за дела­ми, касаю­щи­ми­ся Бос­по­ра, и по пред­став­ле­нию кото­ро­го было при­ня­то какое-то реше­ние, опро­те­сто­ван­ное Риме­тал­ком.

Рас­суж­де­ния, что подоб­ный кура­тор был бы слиш­ком скром­ной по сво­е­му ран­гу фигу­рой для тяж­бы с бос­пор­ским царем, совер­шен­но неосно­ва­тель­ны. В таком спор­ном деле сто­ро­на­ми фак­ти­че­ски были импе­ра­тор и бос­пор­ский царь. Но импе­ра­тор, раз­би­рая кон­фликт, дол­жен был наряду с Риме­тал­ком выслу­шать кура­то­ра, чтобы при­нять пра­виль­ное реше­ние.

К сожа­ле­нию, чрез­мер­ная лако­нич­ность сооб­ще­ния Ю. Капи­то­ли­на не поз­во­ля­ет с пол­ной уве­рен­но­стью уста­но­вить сущ­ность дела, став­ше­го пред­ме­том спе­ци­аль­но­го раз­би­ра­тель­ства в Риме. При­хо­дит­ся доволь­ст­во­вать­ся наи­бо­лее веро­ят­ным пред­по­ло­же­ни­ем.

В све­те ска­зан­но­го ста­но­вит­ся оче­вид­ной бес­поч­вен­ность конъ­ек­ту­ры Кари, выдви­ну­той более двух­сот лет назад и до сих пор не остав­лен­ной неко­то­ры­ми иссле­до­ва­те­ля­ми.