Марий, Цинна и Метеллы*

с.112 Ста­тья посвя­ще­на отно­ше­ни­ям Мария и Цин­ны с фами­ли­ей Цеци­ли­ев Метел­лов в кон­це 100-х — 80-х гг. до н. э. Про­сле­жи­ва­ет­ся вза­и­мо­вли­я­ние этих отно­ше­ний и поли­ти­че­ской борь­бы в Риме того вре­ме­ни.

Клю­че­вые сло­ва: Марий, Цин­на, Цеци­лии Метел­лы, поли­ти­че­ская борь­ба в Риме кон­ца II — нача­ла I в. до н. э., fac­tio­nes.

В поли­ти­ке всех вре­мен и наро­дов очень мно­гое опре­де­ля­ет­ся вза­и­моот­но­ше­ни­я­ми отдель­ных лиц, но еще боль­ше — созда­вае­мых ими груп­пи­ро­вок, кото­рые рим­ские авто­ры назы­ва­ли fac­tio­nes и par­tes. С высо­кой сте­пе­нью надеж­но­сти мож­но рекон­струи­ро­вать их состав при­ме­ни­тель­но к 60—40-м годам (здесь и далее — до н. э.), в отно­ше­нии кото­рых мы рас­по­ла­га­ем таким инфор­ма­тив­ным источ­ни­ком, как сочи­не­ния Цице­ро­на (преж­де все­го его пере­пис­ка, в соста­ве кото­рой сохра­ни­лись посла­ния и дру­гих рим­ских поли­ти­ков). Когда же речь идет о более ран­нем пери­о­де, нам при­хо­дит­ся огра­ни­чи­вать­ся более или менее прав­до­по­доб­ны­ми рекон­струк­ци­я­ми¹. Пло­дом одной из них явля­ет­ся так назы­вае­мая fac­tio Me­tel­la­na (или Me­tel­lo­rum). В источ­ни­ках о ней пря­мо нигде не гово­рит­ся, одна­ко фак­ты слиш­ком оче­вид­ны, чтобы не при­да­вать им зна­че­ния: в 123 г. кон­су­лом стал Кв. Цеци­лий Метелл (впо­след­ст­вии про­зван­ный Бале­ар­ским), в 119 г. — Л. Метелл Дал­мат­ский, в 117 г. — Л. Метелл Диа­де­мат, в 115 г. — М. Метелл, в 113 г. — Г. Метелл Капра­рий, в 109 г. — Кв. Метелл (впо­след­ст­вии Нуми­дий­ский); в 115 г. Метелл Диа­де­мат достиг цен­зу­ры, а в 102 г. эту долж­ность заня­ли Метел­лы Нуми­дий­ский и Капра­рий², при­хо­див­ши­е­ся друг дру­гу двою­род­ны­ми бра­тья­ми — слу­чай бес­пре­цедент­ный³. Все это поз­во­ли­ло уче­ным пред­по­ла­гать здесь нали­чие более или менее спло­чен­ной поли­ти­че­ской груп­пи­ров­ки, доста­точ­но дли­тель­ное вре­мя доми­ни­ро­вав­шей в рим­ской поли­ти­ке⁴. По мне­нию мно­гих иссле­до­ва­те­лей, в ее состав вхо­ди­ли в раз­ное вре­мя кон­су­ля­ры М. Эми­лий Скавр, Кв. Муций Сце­во­ла с.113 Авгур, П. Рути­лий Руф, Кв. Лута­ций Катул, М. Анто­ний, Л. Лици­ний Красс и дру­гие рим­ские поли­ти­ки⁵. Не будем спо­рить о том, кто, когда и в какой сте­пе­ни был свя­зан с Метел­ла­ми, одна­ко то, что послед­ние в тече­ние при­мер­но двух деся­ти­ле­тий доби­ва­лись чуть не через год избра­ния на выс­шие долж­но­сти, вряд ли ста­ло бы воз­мож­но, если бы они не пред­став­ля­ли собой более или менее спло­чен­ную и доста­точ­но уме­ло дей­ст­во­вав­шую поли­ти­че­скую груп­пи­ров­ку⁶.

Важ­ную роль в судь­бе fac­tio Me­tel­la­na сыг­ра­ли отно­ше­ния с самым зна­ме­ни­тым наряду с Като­ном Стар­шим ho­mo no­vus в исто­рии рес­пуб­ли­кан­ско­го Рима — Гаем Мари­ем. Крат­ко напом­ним исто­рию этих отно­ше­ний. Как извест­но, еще отец Мария был кли­ен­том Метел­лов, и буду­щий пол­ко­во­дец начал поли­ти­че­скую карье­ру при их под­держ­ке. Но во вре­мя сво­его три­бу­на­та при вне­се­нии зако­но­про­ек­та о голо­со­ва­нии он столк­нул­ся с сопро­тив­ле­ни­ем одно­го из Метел­лов⁷ и даже велел отве­сти его в тюрь­му (Plut. Mar. 4. 4—5). Столь явное нару­ше­ние fi­des по отно­ше­нию к семье покро­ви­те­лей⁸, одна­ко, не поме­ша­ло ему в 109 г. стать лега­том Метел­ла Нуми­дий­ско­го⁹. Но и с ним арпи­нат пошел на раз­рыв, когда счел это выгод­ным, — стя­жав нема­лую сла­ву в боях с нуми­дий­ца­ми и дове­рие пол­ко­во­д­ца, он поже­лал стать кон­су­лом, что не встре­ти­ло пони­ма­ния со сто­ро­ны коман­дую­ще­го и при­ве­ло к ссо­ре. Марий не толь­ко добил­ся выс­шей маги­ст­ра­ту­ры, но и «пере­хва­тил» коман­до­ва­ние в Нуми­дии у Метел­ла — к доса­де послед­не­го (Sall. Iug. 46—86; Plut. Mar. 7—10)¹⁰. Во вре­мя вой­ны с ким­вра­ми он заклю­чил союз с Сатур­ни­ном, кото­рый так­же ярост­но враж­до­вал с Метел­лом Нуми­дий­ским. Как извест­но, в 100 г. послед­ний, отка­зав­шись поклясть­ся в соблюде­нии lex ag­ra­ria Ap­pu­leia, пред­по­чел под­верг­нуть­ся штра­фу и уйти в изгна­ние, из кото­ро­го вер­нул­ся лишь через два года¹¹.

с.114 Раз­гром Сатур­ни­на, как неред­ко счи­та­ют, ката­стро­фи­че­ски подо­рвал поло­же­ние Мария, лишив­ше­го­ся рас­по­ло­же­ния как сена­та, так и наро­да¹². Одна­ко не вполне понят­но, на что вооб­ще мог рас­счи­ты­вать Марий после шести кон­су­ла­тов — для ho­mo no­vus и один являл собой боль­шую ред­кость, и теперь, после того как мино­ва­ла гер­ман­ская опас­ность¹³, стран­но было бы ожи­дать, что арпи­на­ту поз­во­лят играть столь же замет­ную роль. В то же вре­мя поли­ти­че­ским ничто­же­ст­вом его явно не счи­та­ли: ника­ких оскор­би­тель­ных выхо­док в его адрес до 91 г.¹⁴ не наблюда­ет­ся — более того, Мария во вре­мя его путе­ше­ст­вия в Малую Азию заоч­но вве­ли в состав кол­ле­гии авгу­ров, что вряд ли мог­ло про­изой­ти без серь­ез­ной под­держ­ки вли­я­тель­ных ноби­лей¹⁵. О его сохра­няв­шем­ся авто­ри­те­те гово­ри­ло и то, что за сына Мария выдал свою дочь (по мате­ри — внуч­ку Сце­во­лы Авгу­ра) кон­сул 95 г. Луций Лици­ний Красс¹⁶. По-види­мо­му, имен­но в это вре­мя вел вме­сте с ним дело­вые опе­ра­ции в про­вин­ции прин­цепс сена­та Марк Эми­лий Скавр¹⁷. Инте­ре­сы людей из окру­же­ния Мария защи­щал в суде Марк Анто­ний — каж­дый раз, заме­тим, успеш­но¹⁸.

Но как раз­ви­ва­лись отно­ше­ния арпи­на­та с Метел­ла­ми? Счи­та­ет­ся, что он пре­пят­ст­во­вал воз­вра­ще­нию Метел­ла Нуми­дий­ско­го¹⁹ — пози­ция, надо заме­тить, вдвойне скан­даль­ная, учи­ты­вая, что при при­ня­тии зако­на, из-за про­ти­во­дей­ст­вия кото­ро­му тот отпра­вил­ся в изгна­ние, Марий повел себя веро­лом­но²⁰. Како­вы, одна­ко, сооб­ще­ния источ­ни­ков о его борь­бе про­тив зако­но­про­ек­тов о воз­вра­ще­нии Метел­ла? Плу­тарх пишет об этом без каких-либо подроб­но­стей, огра­ни­чи­ва­ясь общим заме­ча­ни­ем, что Марий пре­пят­ст­во­вал попыт­кам тако­го рода «и сло­вом, и делом» (καὶ διὰ λό­γων καὶ δι’ἔργων — Mar. 31. 1). Оро­зий более кон­кре­тен: Катон с.115 и Пом­пей²¹ внес­ли пред­ло­же­ние вер­нуть Метел­ла из изгна­ния, одна­ко это­му поме­ша­ли Марий и пле­бей­ский три­бун Фурий (quae ne per­fi­ce­re­tur, Ma­rii con­su­lis et Fu­rii tri­bu­ni ple­bi fac­tio­ni­bus in­ter­ces­sum est — V. 17. 11). Что каса­ет­ся Плу­тар­ха, то насто­ра­жи­ва­ет уже само отсут­ст­вие подроб­но­стей. Кро­ме того, писа­тель вооб­ще весь­ма при­стра­стен по отно­ше­нию к сво­е­му герою и охот­но повто­ря­ет рас­ска­зы о нем его ярых недру­гов Кату­ла, Сул­лы и Рути­лия Руфа — по боль­шей части весь­ма сомни­тель­ные (Mar. 25—26; 28. 8). Нако­нец, тут же он при­во­дит весь­ма стран­ное объ­яс­не­ние при­чин поезд­ки Мария на Восток: неже­ла­ние быть свиде­те­лем воз­вра­ще­ния Метел­ла, кото­ро­му он не смог поме­шать (Mar. 31. 1)²². Совер­шен­но оче­вид­но, что для такой цели вряд ли тре­бо­ва­лось пред­при­ни­мать столь даль­нее путе­ше­ст­вие. Все это застав­ля­ет усо­мнить­ся в том, что туман­ное сооб­ще­ние Плу­тар­ха обла­да­ет дока­за­тель­ной силой.

Не вызы­ва­ют дове­рия и дан­ные Оро­зия, кото­рые кон­крет­ны лишь по види­мо­сти. Насколь­ко извест­но, в источ­ни­ках по исто­рии Рес­пуб­ли­ки не упо­ми­на­ют­ся слу­чаи, когда кон­сул откры­то высту­пил бы в под­держ­ку три­бун­ско­го вето, и вряд ли Марий нару­шил эту тра­ди­цию²³. К тому же он попал бы в неле­пое поло­же­ние, сра­зу после рас­пра­вы с Сатур­ни­ном высту­пив про­тив его жерт­вы, осо­бен­но учи­ты­вая горя­чее сочув­ст­вие Метел­лу со сто­ро­ны зна­ти, да и не ее одной²⁴. Мария в тот момент вряд ли устра­и­ва­ла пер­спек­ти­ва откры­то­го кон­флик­та со мно­ги­ми ноби­ля­ми — ему, несмот­ря на руко­вод­ство раз­гро­мом se­di­tio Sa­tur­ni­ni, в любой момент мог­ли при­пом­нить его преж­ние тес­ные свя­зи со «сму­тья­на­ми» и небла­го­вид­ную роль в судь­бе Метел­ла²⁵. И уж тем более сомни­тель­но, что Мария почти сра­зу после про­ва­ла попы­ток поме­шать воз­вра­ще­нию его быв­ше­го патро­на вве­ли бы в состав кол­ле­гии авгу­ров, а Анто­ний стал бы актив­но защи­щать род­ст­вен­ни­ков и дру­зей арпи­на­та. Нако­нец, Оро­зий — един­ст­вен­ный (и очень позд­ний) автор, кото­рый напря­мую свя­зы­ва­ет дей­ст­вия Фурия с про­ис­ка­ми Мария, о чем дру­гие источ­ни­ки умал­чи­ва­ют (см. App. BC. I. 33. 147; Dio Cass. Fr. 95. 1—3). Сведе­ния Плу­тар­ха и Оро­зия объ­яс­ня­ют­ся не толь­ко, надо думать, сле­до­ва­ни­ем анти­ма­ри­ан­ской тра­ди­ции, но и нехит­рой логи­кой: Марий как враг Метел­ла про­сто не мог не пре­пят­ст­во­вать его воз­вра­ще­нию. Одна­ко вопре­ки рас­про­стра­нен­но­му в антич­ной тра­ди­ции мне­нию о его нелов­ко­сти как поли­ти­ка, арпи­нат при необ­хо­ди­мо­сти умел отка­зы­вать­ся не толь­ко от друж­бы, но и от враж­ды. (Это, конеч­но, не исклю­ча­ет его тай­ных попы­ток поме­шать воз­вра­ще­нию Метел­ла, но здесь речь об откры­тых.)

Как пишет Э. Грю­ен, «неко­то­рый рост вли­я­ния Мария в 90-е годы сле­ду­ет рас­смат­ри­вать с уче­том его кон­так­тов с метел­лан­ской груп­пи­ров­кой. Сотруд­ни­че­ство с нею нико­гда не было тес­ным. Марий имел слиш­ком мно­го вра­гов в ее рядах, чтобы такой пере­ход стал без­бо­лез­нен­ным или пол­ным. Едва ли мог­ли ожи­дать при­ми­ре­ния такие люди, как Рути­лий Руф, Кв. Катул или бли­жай­шие род­ст­вен­ни­ки с.116 Метел­ла Нуми­дий­ско­го»²⁶. Ход рас­суж­де­ний, пря­мо ска­жем, весь­ма про­ти­во­ре­чи­вый: ведь бли­жай­ши­ми род­ст­вен­ни­ка­ми быв­ше­го патро­на Мария явля­лись его двою­род­ные бра­тья Метел­лы Диа­де­мат и Капра­рий²⁷, оба кон­су­ля­ры, а вто­рой еще и цен­зо­рий. Кон­су­ля­ра­ми были Рути­лий и Катул. Оста­ет­ся не так уж мно­го пред­по­ла­гае­мых метел­лан­цев. Как уже ука­зы­ва­лось, у Мария были, види­мо, непло­хие отно­ше­ния со Скав­ром²⁸, кото­ро­го под­час счи­та­ют самым вли­я­тель­ным чле­ном fac­tio Me­tel­la­na в 90-е годы или даже ее гла­вой²⁹. Одна­ко, как не без осно­ва­ний ука­зы­ва­ет И. Шац­ман, даже тес­ные свя­зи с Метел­ла­ми³⁰ еще не дока­зы­ва­ют его при­над­леж­но­сти к их груп­пи­ров­ке — Скавр являл­ся поли­ти­ком слиш­ком круп­но­го мас­шта­ба, чтобы быть пред­ста­ви­те­лем какой-то одной fac­tio³¹. Нет уве­рен­но­сти и в при­над­леж­но­сти к fac­tio Me­tel­la­na Крас­са, Анто­ния, Сце­во­лы, чьи свя­зи с Метел­ла­ми были менее проч­ны­ми и могут истол­ко­вы­вать­ся по-раз­но­му. Кро­ме того, вста­ет вопрос: а суще­ст­во­ва­ла ли вооб­ще груп­пи­ров­ка Метел­лов в 90-е годы? Их послед­ни­ми успе­ха­ми в этот пери­од ста­ли воз­вра­ще­ние Метел­ла Нуми­дий­ско­го и избра­ние кон­су­лом Метел­ла Непота — в сле­дую­щий раз пред­ста­ви­тель этой фами­лии смог добить­ся выс­шей маги­ст­ра­ту­ры лишь в 80 г.³², что свиде­тель­ст­ву­ет о ее явном ослаб­ле­нии³³. Удив­лять­ся не при­хо­дит­ся — в 123—98 гг. Метел­лы дости­га­ли кон­су­ла­та шесть раз (по стран­но­му сов­па­де­нию столь­ко же, сколь­ко в 107—100 гг. и Марий), и это не мог­ло не вызвать in­vi­dia дру­гих ари­сто­кра­ти­че­ских семейств. Поэто­му они разде­ли­ли судь­бу сво­его недав­не­го вра­га — Мария, на вре­мя, как и он, отой­дя в тень. Нема­лую роль, веро­ят­но, сыг­рал и лич­ност­ный фак­тор — уход со сце­ны ярких пред­ста­ви­те­лей фами­лии, кото­рые мог­ли бы их спло­тить³⁴. В ито­ге как сколь-либо орга­ни­зо­ван­ная поли­ти­че­ская сила Метел­лы на какое-то вре­мя пере­ста­ли суще­ст­во­вать³⁵.

с.117 Нагляд­ным свиде­тель­ст­вом это­го стал про­цесс Рути­лия Руфа³⁶, обви­нен­но­го в вымо­га­тель­ствах, когда он был лега­том про­кон­су­ла Кв. Муция Сце­во­лы Пон­ти­фи­ка в Азии, и осуж­ден­но­го в ито­ге на изгна­ние с кон­фис­ка­ци­ей иму­ще­ства — в дей­ст­ви­тель­но­сти же, как утвер­жда­ют источ­ни­ки, в отмест­ку за борь­бу со зло­употреб­ле­ни­я­ми пуб­ли­ка­нов³⁷. Обви­не­ние было явно наду­ман­ным³⁸, одна­ко в защи­ту Рути­лия высту­пи­ли лишь сам Сце­во­ла и тогда еще совсем моло­дой Г. Авре­лий Кот­та (Cic. De or. I. 229; Brut. 115). Метелл Нуми­дий­ский, оче­вид­но, к это­му вре­ме­ни уже умер, но его сын, Метелл Пий, не засту­пил­ся за Рути­лия (обсто­я­тель­ство, преж­де иссле­до­ва­те­ля­ми, насколь­ко извест­но, не отме­чав­ше­е­ся). О том, поче­му он оста­вил в беде дру­га сво­его отца, мож­но толь­ко стро­ить догад­ки, но ясно одно — вли­я­ния фами­лии такое отно­ше­ние к вер­но­му кли­ен­ту не укреп­ля­ло.

Для нас важ­нее дру­гое: Дион Кас­сий (fr. 97. 3) утвер­жда­ет, что опре­де­лен­ную ответ­ст­вен­ность за осуж­де­ние Рути­лия нес и Марий (καί τι­να ὁ Μά­ριος αἰτίαν τῆς ἁλώ­σεως αὐτοῦ ἔσχεν). Поэто­му мно­гие уче­ные сочли, что он стал одним из глав­ных орга­ни­за­то­ров про­цес­са или даже его вдох­но­ви­те­лем, а Бэди­ан сде­лал реши­тель­ный вывод о том, что тем самым нанес удар в серд­це fac­tio Метел­лов³⁹. При этом ука­зы­ва­ет­ся, что само­го Сце­во­лу (тоже, как счи­та­ют, метел­лан­ца) Марий и его союз­ни­ки при­вле­кать к суду не реши­лись⁴⁰. Но, как уже отме­ча­лось, слож­но гово­рить о fac­tio Me­tel­la­na при­ме­ни­тель­но к это­му пери­о­ду, в дан­ном слу­чае — вто­рой поло­вине 90-х годов. Кро­ме того, как спра­вед­ли­во ука­зы­ва­ет Грю­ен, не сто­ит при­да­вать слиш­ком боль­шое зна­че­ние сло­вам Дио­на Кас­сия — хотя Марий навер­ня­ка и участ­во­вал в под­готов­ке про­цес­са Рути­лия Руфа, осо­бен­но учи­ты­вая его дело­вые инте­ре­сы в Азии, это не зна­чит, что он «дер­гал за все вере­воч­ки»⁴¹. Стро­го гово­ря, Дион Кас­сий ниче­го подоб­но­го и не утвер­жда­ет, гово­ря лишь об опре­де­лен­ной ответ­ст­вен­но­сти Мария. Кро­ме того, в его сооб­ще­нии изло­же­ние под­лин­ных собы­тий во мно­гом под­ме­не­но высо­ко­пар­ной рито­ри­кой: яко­бы Рути­лий, не желая нахо­дить­ся в одном горо­де с таким недо­стой­ным чело­ве­ком, как Марий, без при­нуж­де­ния поки­нул Рим (fr. 97. 3: καὶ ἐκεῖ­νος τῶν τε πρατ­το­μέ­νων ἐν τῇ πό­λει κα­ταγ­νούς, καὶ ἀπα­ξιώσας τοιούτῳ ἔτι ἀνθρώ­πῳ συ­ζῆσαι). Нали­цо вли­я­ние рас­ска­за о Метел­ле Нуми­дий­ском, кото­рый, как счи­та­лось, оста­вил Рим, отка­зав­шись от воору­жен­ной под­держ­ки дру­зей, чтобы из-за него не вспых­ну­ла меж­до­усо­би­ца⁴². (Оче­вид­но, что ниче­го подоб­но­го в слу­чае с ho­mo no­vus Рути­ли­ем с.118 не мог­ло про­изой­ти в прин­ци­пе — даже в суде в его защи­ту, как уже гово­ри­лось, высту­пи­ло все­го два чело­ве­ка.) В сущ­но­сти, под ответ­ст­вен­но­стью Мария мог­ло под­ра­зу­ме­вать­ся что угод­но — от пря­мо­го уча­стия в под­готов­ке про­цес­са до «дру­же­ст­вен­но­го ней­тра­ли­те­та» по отно­ше­нию к обви­ни­те­лям. Не исклю­че­но, что впо­след­ст­вии сра­бота­ла упо­ми­нав­ша­я­ся выше логи­ка — Марий как враг Рути­лия про­сто не мог не при­ло­жить руку к его осуж­де­нию⁴³.

Насто­ра­жи­ва­ет и мол­ча­ние на сей счет обыч­но столь сло­во­охот­ли­во­го Цице­ро­на: хотя про­цесс Рути­лия инте­ре­со­вал его по пре­иму­ще­ству с точ­ки зре­ния ора­тор­ско­го искус­ства⁴⁴, сомни­тель­но, что он не упо­мя­нул бы о при­част­но­сти к нему Мария, если бы слы­шал о ней.

Под­во­дя итог, мож­но кон­ста­ти­ро­вать сле­дую­щее: пол­но­стью исклю­чить опре­де­лен­ную роль арпи­на­та в осуж­де­нии его дав­не­го вра­га нель­зя, но важ­но, что он не дал пово­дов даже для слу­хов. В этом смыс­ле харак­тер­на пози­ция победи­те­ля ким­вров и во вре­мя реформ Дру­за, кото­рый, будучи пле­мян­ни­ком Рути­лия Руфа, как пред­по­ла­га­ет­ся, был тес­но свя­зан с Метел­ла­ми⁴⁵: о ней источ­ни­ки хра­нят гро­бо­вое мол­ча­ние⁴⁶. И хотя ему и его сто­рон­ни­кам неред­ко при­пи­сы­ва­ют враж­деб­ную пози­цию в отно­ше­нии три­бу­на-рефор­ма­то­ра⁴⁷, ско­рее пра­вы те иссле­до­ва­те­ли, кото­рые отме­ча­ют, что он не обо­зна­чил сво­ей пози­ции вооб­ще⁴⁸. Дума­ет­ся, такое поведе­ние отнюдь не слу­чай­но — Марий, оче­вид­но, хотел дей­ст­во­вать навер­ня­ка, что и пока­за­ли собы­тия 88 г.

Одна­ко, добив­шись в 88 г. пер­во­на­чаль­но­го успе­ха и полу­чив вожде­лен­ное коман­до­ва­ние бла­го­да­ря одно­му из le­ges Sul­pi­ciae, арпи­нат вынуж­ден был бежать после взя­тия Рима Сул­лой⁴⁹ в Афри­ку и воз­вра­тил­ся лишь в 87 г., когда Город оса­ди­ли вой­ска Цин­ны⁵⁰. В обо­роне его, кото­рой руко­во­дил кон­сул Гней Окта­вий, участ­во­вал и новый гла­ва семей­ства Метел­лов — упо­ми­нав­ший­ся выше Метелл Пий⁵¹, пре­тор 89 г., про­воз­гла­шен­ный за победы в Союз­ни­че­ской войне импе­ра­то­ром⁵²: его вызва­ли с сам­нит­ско­го фрон­та послы сена­та Кату­лы и Анто­ний⁵³. Хотя вои­ны Метел­ла име­ли нема­лый бое­вой опыт, ни о каких успе­хах его армии с.119 в борь­бе с оса­ждаю­щи­ми и даже о бое­вых столк­но­ве­ни­ях с ними мы не зна­ем. Еще более стран­ным обра­зом завер­ши­лось его уча­стие в обо­роне. Когда он дви­нул вой­ско про­тив Цин­ны, сол­да­ты с обе­их сто­рон неожи­дан­но нача­ли при­вет­ст­во­вать друг дру­га (mi­li­tes re­pen­te ve­xil­lis to­tis cla­mo­ris exer­ci­tum Cin­nae sa­lu­tant et re­sa­lu­tan­tur), после чего, разу­ме­ет­ся, отвел сво­их людей в лагерь, опа­са­ясь раз­ва­ла армии (ter­ri­tus re no­va), а затем отпра­вил­ся в чис­ле дру­гих послов сена­та к Цинне (Gran. Lic. 23F)⁵⁴. Он при­знал его кон­су­лом (ὠνό­μασε στρα­τηγόν), в ответ на что Окта­вий обви­нил Метел­ла в измене, Марий же стал упре­кать Цин­ну, что тот упус­ка­ет даро­ван­ный бога­ми шанс на победу (Diod. XXXIX. 2). Вско­ре Метелл поки­нул в Рим, «отча­яв­шись» (ἀπογ­νούς) спа­сти его (Plut. Mar. 42. 6)⁵⁵.

Уче­ные по-раз­но­му оце­ни­ва­ют поведе­ние Метел­ла. Б. Кац счи­та­ет, что тот, подоб­но Пом­пею Стра­бо­ну, имел виды на кон­суль­ство, и обви­не­ния Окта­вия в его адрес мог­ли быть обос­но­ван­ны­ми. Г. Беннет же пола­га­ет, что Метелл, зани­мая ком­про­мисс­ную пози­цию, сле­до­вал един­ст­вен­но пра­виль­ным кур­сом⁵⁶. Вялость Метел­ла Пия как буд­то свиде­тель­ст­ву­ет в поль­зу гипо­те­зы Каца, но из-за отсут­ст­вия дан­ных в источ­ни­ках ее мож­но лишь при­нять к сведе­нию. Что же каса­ет­ся суж­де­ния Бен­не­та, то здесь сто­ит задать­ся вопро­сом: един­ст­вен­но воз­мож­ным кур­сом для кого? Обыч­но иссле­до­ва­те­ли огра­ни­чи­ва­ют­ся кон­ста­та­ци­ей дан­ных Дио­до­ра о недо­воль­стве пере­го­во­ра­ми со сто­ро­ны Окта­вия и Мария, de fac­to при­зна­вая их неудач­ны­ми для дела при­ми­ре­ния⁵⁷. Если гово­рить о при­ми­ре­нии сена­та с Цин­ной и Мари­ем — без­услов­но. Но оно ли бес­по­ко­и­ло Метел­ла? Как-то мимо вни­ма­ния уче­ных про­хо­дит то обсто­я­тель­ство, что ему никто не вос­пре­пят­ст­во­вал поки­нуть окрест­но­сти Рима и до 84 г., т. е. в тече­ние целых двух лет (см. ниже), оста­вать­ся в Афри­ке, пока его не вытес­нил оттуда намест­ник Г. Фабий Адри­ан (Liv. Per. 84). В этом кон­тек­сте ста­но­вит­ся понят­но, поче­му Марий обви­нил Цин­ну в неспо­соб­но­сти исполь­зо­вать имев­ши­е­ся воз­мож­но­сти (этот вопрос, насколь­ко извест­но, так­же не слу­жил пред­ме­том обсуж­де­ния) — не за то ли, что Метелл при­знал Цин­ну кон­су­лом? Речь, несо­мнен­но, шла о даль­ней­шей судь­бе само­го Метел­ла. Не исклю­че­но, что арпи­нат добил­ся уже­сто­че­ния усло­вий согла­ше­ния с сыном сво­его уже покой­но­го вра­га, но в любом слу­чае тот сохра­нил и сво­бо­ду, и вой­ско, а тем самым и воз­мож­но­сти для даль­ней­шей борь­бы⁵⁸.

Но поче­му Цин­на пошел на такие уступ­ки? Толь­ко ли в неже­ла­нии идти на ненуж­ные поте­ри дело? Кац ука­зы­ва­ет на суще­ст­во­вав­шие меж­ду ними семей­ные свя­зи — Метелл Нуми­дий­ский был дру­жен с Гне­ем и Луци­ем Аге­но­бар­ба­ми, отцом и дядей зятя Цин­ны Гнея Доми­ция Аге­но­бар­ба⁵⁹. Это обсто­я­тель­ство заслу­жи­ва­ет с.120 вни­ма­ния, одна­ко, как мы виде­ли, друж­ба того же Метел­ла с Рути­ли­ем не обес­пе­чи­ла послед­не­му защи­ты со сто­ро­ны сына его патро­на. Но есть и дру­гой факт, насколь­ко извест­но, еще не при­вле­кав­ший к себе вни­ма­ния: во вре­мя Союз­ни­че­ской вой­ны Цин­на вме­сте с Метел­лом Пием участ­во­вал в опе­ра­ци­ях про­тив мар­сов, кото­рые в ито­ге вынуж­де­ны были пой­ти на мир (Liv. Per. 76: Mar­si quo­que a L. Cin­na et Cae­ci­lio Pio le­ga­tis ali­quot proe­liis frac­ti pe­te­re pa­cem coe­pe­runt)⁶⁰. После это­го ста­но­вит­ся куда более понят­ной низ­кая бое­вая актив­ность Метел­ла Пия, неже­ла­ние его вои­нов сра­жать­ся с вои­на­ми Цин­ны и после­дую­щее согла­ше­ние меж­ду обо­и­ми пол­ко­во­д­ца­ми.

Любо­пыт­но, что во вре­мя мари­ан­ских репрес­сий не постра­дал ни один пред­ста­ви­тель этой фами­лии⁶¹, хотя неко­то­рые из их чис­ла были уже более или менее взрос­лы­ми людь­ми: пле­бей­ский три­бун 90 г. Кв. Метелл Целер (если, конеч­но, он не умер), буду­щие кон­сул 69 г. Кв. Метелл Крит­ский и пре­тор того же года М. Метелл⁶², а так­же, воз­мож­но, сена­тор Г. Метелл, высту­пив­ший, соглас­но Плу­тар­ху, про­тив раз­гу­ла терро­ра при Сул­ле (Plut. Sul­la. 31. 2—4)⁶³. То, что они оста­лись живы, мож­но объ­яс­нить по-раз­но­му: вряд ли Цин­на, пошед­ший на ком­про­мисс с Метел­лом Пием, соби­рал­ся враж­до­вать с его род­ст­вен­ни­ка­ми, а пото­му огра­дил от мести Мария, кото­рый к тому же мог питать враж­ду лишь к сыну сво­его дав­не­го вра­га, но не осталь­ным чле­нам фами­лии; но при­чи­на мог­ла быть и намно­го более про­стой — они пред­по­чли уда­лить­ся с Метел­лом Пием. Согла­ше­ние с ним про­дол­жа­ло дей­ст­во­вать, оче­вид­но, вплоть до смер­ти Цин­ны — Фабий Адри­ан вытес­нил Метел­ла Пия⁶⁴ как раз в 84 г.,⁶⁵ в нача­ле кото­ро­го и погиб Цин­на⁶⁶.

Под­ведем ито­ги. Похо­же, что после 100 г. у Мария уста­но­ви­лось дли­тель­ное «пере­ми­рие» с Метел­ла­ми⁶⁷, кото­рое не нару­ша­лось каки­ми-то откро­вен­но враж­деб­ны­ми дей­ст­ви­я­ми ни с той, ни с дру­гой сто­ро­ны — ска­зы­ва­лись, оче­вид­но, с.121 вза­им­ное ослаб­ле­ние и трез­вая оцен­ка сво­их сил⁶⁸. И лишь начав­ша­я­ся в 88 г. граж­дан­ская вой­на изме­ни­ла ситу­а­цию. Одна­ко здесь осу­щест­вле­нию пла­нов мести, если тако­вые у Мария име­лись, поме­ша­ла ком­про­мисс­ная пози­ция Цин­ны. Оче­вид­но, во мно­гом бла­го­да­ря ей Метел­лы смог­ли сыг­рать свою роль в после­дую­щие — и послед­ние — деся­ти­ле­тия исто­рии Рес­пуб­ли­ки.

Лите­ра­ту­ра

1. Его­ров А. Б. 1989: Соци­аль­но-поли­ти­че­ская борь­ба в Риме в 80-е гг. I в. до н. э. (К исто­рии дик­та­ту­ры Сул­лы) // Соци­аль­ная борь­ба и поли­ти­че­ская идео­ло­гия в антич­ном мире. Л., 108—143.

2. Коро­лен­ков А. В. 2011: Марий и Анто­ний: от друж­бы к враж­де // Исто­рия и исто­рио­гра­фия зару­беж­но­го мира в лицах. Вып. Х. Сама­ра, 12—22.

3. Ливий Тит 1993: Исто­рия Рима от осно­ва­ния Горо­да. Т. III. М.

4. Момм­зен Т. 1994: Исто­рия Рима. Т. II. СПб.

5. Ba­dian E. 1957: Cae­pio and Nor­ba­nus. No­tes on the De­ca­de 100—90 B. C. // His­to­ria. 6, 318—346.

6. Ba­dian E. 1959: Sul­la’s Ci­li­cian Com­mand // At­he­nae­um. N. S. 37, 279—303.

7. Ba­dian E. 1964: Ma­rius and the Nob­les // Dur­ham Uni­ver­si­ty Jour­nal. 36, 141—154.

8. Ben­nett H. 1923: Cin­na and His Ti­mes. A Cri­ti­cal and In­terpre­ta­ti­ve Stu­dy of Ro­man His­to­ry du­ring the Pe­riod 87—84 BC. Diss. PhD. Me­nas­ha.

9. Broughton T. R. S. 1951—1952: The Ma­gistra­tes of the Ro­man Re­pub­lic. Vol. I—II. N. Y.

10. Broughton T. R. S. 1991: Can­di­da­tes De­fea­ted in Ro­man Elec­tions: So­me An­cient Ro­man «Al­so-Rans». Phi­la­del­phia (TAPhS. 81).

11. Brunt P. A. 1988: The Fall of the Ro­man Re­pub­lic and Re­la­ted Es­says. Oxf.

12. Car­co­pi­no J. 1947: Syl­la ou la mo­nar­chie man­quée. P.

13. Car­ney T. F. 1961: A Bio­gra­phy of Ma­rius. As­sen.

14. Frank T. 1955: Ma­rius and the Ro­man No­bi­li­ty // Clas­si­cal Jour­nal. 50. 4, 149—152.

15. Gruen E. S. 1966: Po­li­ti­cal Pro­se­cu­tions in the 90’s B. C. // His­to­ria. 15, 32—64.

16. Gruen E. S. 1968: Ro­man Po­li­tics and the Cri­mi­nal Courts, 149—78 B. C. Cambr. (Mass.).

17. Hi­nard F. 1985: Les proscrip­tions de la Ro­me ré­pub­li­cai­ne. Ro­me.

18. Kal­let-Marx R. 1990: The Trial of Ru­ti­lius Ru­fus // Phoe­nix. 44, 122—139.

19. Katz B. R. 1976: The Sie­ge of Ro­me in 87 B. C. // Clas­si­cal Phi­lo­lo­gy. 71, 328—336.

20. Kel­ly G. P. 2006: A His­to­ry of Exi­le in the Ro­man Re­pub­lic. Cambr.

21. Lin­tott A. W. 1994: Po­li­ti­cal His­to­ry, 146—95 B. C. // CAH². IX, 40—103.

22. Lo­va­no M. 2002: The Age of Cin­na. Cru­cib­le of La­te Re­pub­li­can Ro­me. Stuttgart.

23. Lu­ce T. J. 1970: Ma­rius and Mith­ri­da­tic Com­mand // His­to­ria. 19, 161—194.

24. Meier Ch. 1966: Res pub­li­ca amis­sa. Eine Stu­die zu Ver­fas­sung und Ge­schich­te der spä­ten rö­mi­schen Re­pub­lik. Wies­ba­den.

25. Mün­zer F. 1899: Cae­ci­lius // RE. Bd III. 1203, 1208, 1218—1224, 1229—1230, 1234—1235.

26. Mün­zer F. 1901: Cor­ne­lius // RE. Bd IV. 1282—1287, 1427—1428.

27. Ni­co­let C. 1966: L’ordre équestre à l’épo­que ré­pub­li­cai­ne (312—13 av. J. -C.). T. I. P.

28. Pas­se­ri­ni A. 1934: Caio Ma­rio co­me uomo po­li­ti­co // At­he­nae­um. N. S. XII, 10—44, 109—143, 257—297, 348—380.

29. Schur W. 1942: Das Zei­tal­ter des Ma­rius und Sul­la. Lpz.

30. Scul­lardH. H. 2010: From the Grac­chi to Ne­ro. A His­to­ry of Ro­me from 133 B. C. to A. D. 68. L. —N. Y.

31. Shatzman I. 1974: Scau­rus, Ma­rius and the Me­tel­li: A Pro­so­po­gra­phi­ca-Fac­tio­nal Ca­se // An­cient So­cie­ty. 5, 197—222.

32. Steid­le W. 1958: Sal­lusts his­to­ri­sche Mo­no­gra­phien, The­menwahl und Ge­schichtsbild. Wies­ba­den.

33. Van Ooteg­hem J. 1964: Cai­us Ma­rius. Bru­xel­les.

34. Van Ooteg­hem J. 1967: Les Cae­ci­lii Me­tel­li de la Ré­pub­li­que. Bru­xel­les.

35. Wey­nand R. 1935: Ma­rius // RE. Splbd VI, 1363—1425.

с.122

Keywords: Ma­rius, Cin­na, Cae­ci­lii Me­tel­li, po­li­tics in the Ro­man Re­pub­lic, 88—82 BC ci­vil war in Ro­me, fac­tio­nes.