Культурные изменения в Нижнем Поволжье по материалам комплексов с предметами из драгоценных металлов (III в. до н. э. — сер. III в. н. э.)

с.332 Реги­он Ниж­не­го Повол­жья отно­сит­ся к наи­бо­лее засуш­ли­вой части Рус­ской рав­ни­ны с уме­рен­но кон­ти­нен­таль­ным кли­ма­том. Здесь выде­ля­ют­ся раз­лич­ные при­род­ные зоны: При­волж­ская и Ерге­нин­ская воз­вы­шен­но­сти, При­ка­спий­ская низ­мен­ность, терра­сы Вол­ги и Ахту­бы¹. В рам­ках этих зон есть несколь­ко рай­о­нов с опре­де­лен­ны­ми гео­гра­фи­че­ски­ми осо­бен­но­стя­ми.

Вол­го-Дон­ское меж­ду­ре­чье нахо­дит­ся в южной части пла­то При­волж­ской воз­вы­шен­но­сти (Доно-Мед­ведиц­кая гряда), кото­рое на юге пере­хо­дит в Ерге­нин­скую воз­вы­шен­ность. На севе­ре, в рай­оне г. Камы­ши­на, Вол­га вплот­ную сбли­жа­ет­ся с верх­ним тече­ни­ем р. Илов­ли — при­то­ка Дона. Несколь­ко южнее г. Вол­го­гра­да, в месте пово­рота тече­ния реки в юго-восточ­ном направ­ле­нии, Вол­га наи­бо­лее близ­ко под­хо­дит к рус­лу Дона. Восточ­ная часть реги­о­на нахо­дит­ся в пустын­но-степ­ной, а запад­ная — в сухо­степ­ной зоне. Рельеф мест­но­сти изре­зан неглу­бо­ки­ми доли­на­ми мел­ких рек — при­то­ков Дона². Вплоть до вре­ме­ни стро­и­тель­ства Вол­го-Дон­ско­го кана­ла в этом месте суще­ст­во­ва­ла пере­во­ло­ка, кото­рая с древ­но­сти исполь­зо­ва­лась в тор­го­вых и воен­ных целях³. Лево­бе­ре­жье Вол­ги (Завол­жье) отли­ча­ет­ся от меж­ду­ре­чья Вол­ги и Дона более низ­мен­ным релье­фом и сухо­степ­ным кли­ма­том⁴.

Рай­он ниж­не­го тече­ния Вол­ги, к югу от Вол­го­гра­да, харак­те­ри­зу­ет­ся общим пони­же­ни­ем Ерге­нин­ской воз­вы­шен­но­сти, пере­хо­дя­щим в При­ка­спий­скую низ­мен­ность. Терри­то­рия отли­ча­ет­ся рав­нин­ным релье­фом, часто встре­ча­ют­ся замкну­тые бес­сточ­ные впа­ди­ны (соле­ные озе­ра, лима­ны и пр.)⁵. По обе сто­ро­ны реки тянут­ся сплош­ные сухие и полу­пу­стын­ные сте­пи. В ниж­нем тече­нии Вол­га разде­ля­ет­ся на рука­ва, сле­ва от нее отде­ля­ет­ся р. Ахту­ба, кото­рая течет парал­лель­но основ­но­му рус­лу Вол­ги вплоть до ее дель­ты при впа­де­нии в Кас­пий. Дель­та окру­же­на с обе­их сто­рон ряда­ми буг­ров Бэра, кото­рые пред­став­ля­ют собой насы­пи, сни­зу пес­ча­ные, а свер­ху — лес­со­вид­ные.

с.333 На запа­де Ниж­нее Повол­жье сопри­ка­са­ет­ся с реги­о­ном Подо­нья с гре­ко-вар­вар­ской фак­то­ри­ей Танаис в устье Дона, на юго-запа­де гра­ни­чит с Пред­кав­ка­зьем, север­ную гра­ни­цу реги­о­на опре­де­ля­ет линия лесо­сте­пи, восточ­ная гра­ни­ца про­ле­га­ет по лево­му бере­гу Вол­ги.

Срав­ни­тель­ная уда­лен­ность Ниж­не­го Повол­жья от антич­ных цен­тров ска­за­лась на ничтож­но малом коли­че­стве инфор­ма­ции о про­жи­ваю­щих здесь пле­ме­нах и их обы­ча­ях, кото­рая содер­жит­ся в трудах древ­них авто­ров. Из пись­мен­ных и эпи­гра­фи­че­ских источ­ни­ков созда­ет­ся впе­чат­ле­ние, что насе­ле­ние, жив­шее в гре­че­ских поли­сах Север­но­го При­чер­но­мо­рья и Бос­пор­ско­го цар­ства, рас­смат­ри­ва­ло окру­жаю­щих их вар­ва­ров, преж­де все­го нома­дов, как враж­деб­ную и угро­жаю­щую их суще­ст­во­ва­нию пери­фе­рию. Одна­ко этих дан­ных недо­ста­точ­но, чтобы соста­вить мне­ние о том, как отно­си­лись оби­таю­щие в сте­пях к севе­ро-восто­ку от Бос­пор­ско­го цар­ства коче­вые пле­ме­на к нали­чию в срав­ни­тель­ной бли­зо­сти от них эллин­ской циви­ли­за­ции, а так­же дру­гих вар­вар­ских пле­мен. Вос­пол­нить недо­стаю­щую инфор­ма­цию помо­га­ют в какой-то мере архео­ло­ги­че­ские источ­ни­ки.

Одним из пер­спек­тив­ных под­хо­дов в этом отно­ше­нии явля­ет­ся срав­ни­тель­ный ана­лиз погре­баль­ных и жерт­вен­ных ком­плек­сов, содер­жа­щих пред­ме­ты из дра­го­цен­ных метал­лов. Золо­то и сереб­ро — ред­кий мате­ри­ал, кото­рый за отсут­ст­ви­ем соб­ст­вен­ных место­рож­де­ний в реги­оне, дол­жен был посту­пать извне и, соот­вет­ст­вен­но, высо­ко ценить­ся⁶. Поме­ще­ние пред­ме­тов из этих метал­лов в моги­лу или в риту­аль­ный ком­плекс, вле­ку­щее за собой их утра­ту для вла­дель­цев, долж­но было выпол­нять осо­бую риту­аль­ную функ­цию. Поэто­му сам набор таких вещей в погре­бе­нии или кла­де отра­жа­ет круг пред­став­ле­ний, харак­тер­ных для все­го дан­но­го обще­ства. Эти пред­став­ле­ния мог­ли отли­чать­ся от пред­став­ле­ний дру­гих обществ или сбли­жать­ся с ними.

В боль­шин­стве слу­ча­ев речь идет об инсиг­ни­ях вла­сти — зна­ках, при­зван­ных отли­чать лица осо­бо­го соци­аль­но­го ста­ту­са от обыч­ных людей⁷. В обще­стве с раз­ви­той иерар­хи­ей раз­лич­ные виды инсиг­ний могут харак­те­ри­зо­вать раз­ные слои соци­аль­ной эли­ты. Одни зна­ки выра­ба­ты­ва­лись самим обще­ст­вом, дру­гие — навя­зы­ва­лись или вос­при­ни­ма­лись извне. С помо­щью ана­ли­за этих зна­ков, обна­ру­жен­ных в погре­баль­ных и куль­то­вых ком­плек­сах раз­лич­ных хро­но­ло­ги­че­ских пери­о­дов, мож­но опре­де­лить цен­тры кон­цен­тра­ции вар­вар­ской эли­ты, пока­зать направ­ле­ния ее внеш­них кон­так­тов и их изме­не­ние с тече­ни­ем вре­ме­ни, выявить пери­о­ды их наи­боль­шей интен­сив­но­сти.

Для ана­ли­за была выра­бота­на сле­дую­щая иссле­до­ва­тель­ская про­цеду­ра.

с.334 Боль­шин­ство ком­плек­сов с пред­ме­та­ми из дра­го­цен­ных метал­лов извест­но по отдель­ным пуб­ли­ка­ци­ям, часто крат­ким, без кон­тек­ста могиль­ни­ков. В то же вре­мя место этих погре­бе­ний в куль­ту­ре вар­ва­ров реги­о­на не может быть до кон­ца поня­то без иссле­до­ва­ния все­го нек­ро­по­ля. Ана­лиз хотя бы несколь­ких пол­но­стью опуб­ли­ко­ван­ных могиль­ни­ков может пока­зать долю погре­баль­ных и риту­аль­ных ком­плек­сов с пред­ме­та­ми из золота и сереб­ра, а так­же опре­де­лить спектр этих пред­ме­тов, их связь с соот­вет­ст­ву­ю­щи­ми поло­воз­раст­ны­ми груп­па­ми погре­бен­ных. Для этой цели необ­хо­ди­мо выбрать могиль­ни­ки с про­веден­ны­ми поло­воз­раст­ны­ми опре­де­ле­ни­я­ми, посколь­ку зна­ки соци­аль­но­го ран­га могут суще­ст­вен­но отли­чать­ся в погре­бе­ни­ях муж­чин, жен­щин и детей⁸. Для выяв­ле­ния погре­бе­ний раз­лич­но­го соци­аль­но­го ста­ту­са внут­ри могиль­ни­ка обыч­но состав­ля­ют­ся два вида таб­лиц — по коли­че­ству и каче­ству погре­баль­но­го инвен­та­ря в соот­вет­ст­вии с раз­лич­ны­ми поло­воз­раст­ны­ми груп­па­ми⁹. В таб­ли­цы не вклю­ча­ют­ся ограб­лен­ные погре­бе­ния, моги­лы, где воз­раст и/или пол погре­бен­ных не были уста­нов­ле­ны, и те из кол­лек­тив­ных погре­бе­ний, где инвен­тарь нель­зя сопо­ста­вить с кон­крет­ны­ми костя­ка­ми.

Коли­че­ст­вен­ный ана­лиз (под­счет еди­ниц инвен­та­ря в каж­дом погре­бе­нии) помо­га­ет выявить отли­чия соци­аль­но­го ста­ту­са погре­бен­ных раз­лич­ных поло­воз­раст­ных групп, дает пред­став­ле­ние о мак­си­маль­ном и мини­маль­ном пока­за­те­ле в каж­дой из них. Неко­то­рые пред­ме­ты обла­да­ют зна­че­ни­ем толь­ко в сво­ей сово­куп­но­сти — напри­мер, бусы¹⁰, нако­неч­ни­ки стрел, дета­ли поя­са, золотые нити одеж­ды, нашив­ные бляш­ки одно­го типа. В таких слу­ча­ях они засчи­ты­ва­ют­ся обыч­но как еди­ни­ца инвен­та­ря.

Каче­ст­вен­ный ана­лиз опре­де­ля­ет, какие пред­ме­ты погре­баль­но­го инвен­та­ря спе­ци­фич­ны для погре­бен­ных раз­но­го пола и/или воз­рас­та, а какие явля­ют­ся общи­ми безот­но­си­тель­но пола, и поэто­му явля­ют­ся, ско­рее, отра­же­ни­ем обще­ст­вен­но­го ста­ту­са инди­вида, не свя­зан­но­го с его полом.

В резуль­та­те ана­ли­за могиль­ни­ков мож­но выде­лить раз­лич­ные груп­пы погре­бе­ний по уров­ню соци­аль­но­го ста­ту­са. Хотя пред­ме­ты из дра­го­цен­ных метал­лов издав­на часто исполь­зо­ва­лись как инсиг­нии, сама по себе такая наход­ка в погре­баль­ном ком­плек­се еще не может слу­жить доста­точ­ным осно­ва­ни­ем для выво­да о высо­ком соци­аль­ном ста­ту­се погре­бен­но­го. Так, если погре­бе­ние, в кото­ром обна­ру­же­ны пред­ме­ты из дра­го­цен­ных метал­лов, суще­ст­вен­но не отли­ча­ет­ся от осталь­ных погре­бе­ний по коли­че­ству и соста­ву погре­баль­но­го инвен­та­ря, не исклю­че­но, что речь идет, ско­рее, о более высо­ком иму­ще­ст­вен­ном поло­же­нии. В то же вре­мя даже в этом слу­чае важ­но с.335 учи­ты­вать дру­гие фак­то­ры, напри­мер, экс­тра­у­ти­ли­тар­ный харак­тер или ред­кость таких пред­ме­тов, а так­же место их изготов­ле­ния (мест­ное про­из­вод­ство, импорт с сосед­них терри­то­рий, даль­ний импорт).

Соста­вив пред­став­ле­ние о роли пред­ме­тов из дра­го­цен­ных метал­лов в погре­баль­ном обряде на при­ме­ре могиль­ни­ков, мож­но при­сту­пать к ана­ли­зу выбор­ки всех погре­бе­ний с таки­ми веща­ми, учи­ты­вая и те из них, о кото­рых име­ют­ся толь­ко крат­кие сведе­ния. В этом слу­чае нуж­но так­же по воз­мож­но­сти учи­ты­вать пол и воз­раст погре­бен­ных. На осно­ве это­го ана­ли­за мож­но постро­ить иерар­хию ком­плек­сов, осно­ван­ную на удель­ном весе в них пред­ме­тов из золота и сереб­ра. К набо­ру цен­но­стей стан­дарт­но­го (низ­ше­го) уров­ня, как пра­ви­ло, отно­сят­ся пред­ме­ты из дра­го­цен­ных метал­лов, кото­рые срав­ни­тель­но часто встре­ча­ют­ся в обряде. Ком­плек­сы с ред­ки­ми и необыч­ны­ми цен­но­стя­ми фор­ми­ру­ют элит­ные набо­ры¹¹. Кро­ме того, отдель­но надо рас­смот­реть вопрос о месте про­из­вод­ства этих вещей, их при­над­леж­но­сти к опре­де­лен­но­му куль­тур­но­му кру­гу, а затем про­следить, в каких соци­аль­ных груп­пах встре­ча­ют­ся золотые и сереб­ря­ные изде­лия раз­но­го про­ис­хож­де­ния. Это даст осно­ва­ния для выво­дов о направ­ле­нии и интен­сив­но­сти раз­лич­ных внеш­них свя­зей, а так­же для интер­пре­та­ции изме­не­ний, про­ис­хо­див­ших в этом отно­ше­нии в раз­лич­ные хро­но­ло­ги­че­ские пери­о­ды.

Ком­плек­сы Ниж­не­го Повол­жья ана­ли­зи­ро­ва­лись в трех хро­но­ло­ги­че­ских груп­пах: III—I вв. до н. э., I — пер­вая поло­ви­на II вв. н. э., вто­рая поло­ви­на II — пер­вая поло­ви­на III вв. н. э. в соот­вет­ст­вии с при­ня­ты­ми в насто­я­щее вре­мя рам­ка­ми ранне-, средне- и позд­не­сар­мат­ской куль­тур¹².

В каче­стве базо­вых ком­плек­сов для выде­ле­ния набо­ров цен­но­стей раз­но­го уров­ня были выбра­ны пол­но­стью издан­ные мате­ри­а­лы могиль­ни­ков в бас­сейне р. Илов­ли, могиль­ни­ка Пер­во­май­ский VII (Вол­го-Дон­ское меж­ду­ре­чье), могиль­ни­ка Кали­нов­ский (Завол­жье), кур­ган­ные груп­пы Кри­вая Лука I—V (Ниж­няя Вол­га), риту­аль­ные кла­ды, а так­же отдель­ные погре­бе­ния вар­вар­ской зна­ти (Рис. 1а, 1б).

Могиль­ник Кали­нов­ский

Могиль­ник нахо­дил­ся на левом бере­гу р. Вол­ги, 35 км север­нее совре­мен­но­го Вол­го­гра­да (Рис. 1а. 11), рас­ко­пан Кали­нов­ским отрядом Ста­лин­град­ской архео­ло­ги­че­ской экс­пе­ди­ции ЛОИА АН СССР под руко­вод­ст­вом В. П. Шило­ва в 1952—1954 гг.¹³

В могиль­ни­ке иссле­до­ва­но 189 погре­бе­ний в 131 моги­ле сар­мат­ско­го вре­ме­ни в 49 кур­га­нах. Из них 148 погре­бе­ний отно­сят­ся к ран­не­сар­мат­ской (III—I вв. до н. э.), 18 — к сред­не­сар­мат­ской (I — пер­вая поло­ви­на II вв. н. э.) и 23 — к позд­не­сар­мат­ской (вто­рая поло­ви­на II — III вв. н. э.) куль­ту­ре Ниж­не­го Повол­жья. Осно­ва­ни­я­ми для дати­ров­ки с.336 в рам­ках обо­зна­чен­ных пери­о­дов высту­па­ют фибу­лы, импорт­ная метал­ли­че­ская посуда, кера­ми­ка, неко­то­рые типы зер­кал и ору­жия, стра­ти­гра­фи­че­ские дан­ные.

В моги­лах были похо­ро­не­ны 189 погре­бен­ных¹⁴: 54 жен­ско­го пола, 52 муж­ско­го, 8 под­рост­ков, 57 детей. У 14 жен­ских костя­ков и 8 муж­ских не опре­де­лен воз­раст, в 18 слу­ча­ях пол и воз­раст умер­ших неиз­вест­ны. 14 погре­бе­ний ограб­ле­ны.

В Кали­нов­ском могиль­ни­ке пред­ме­ты из дра­го­цен­ных метал­лов най­де­ны в 8 погре­бе­ни­ях из 189 (4%), из них 7 (5%) отно­сят­ся к ран­не­сар­мат­ско­му пери­о­ду¹⁵, 1 (6%) — к сред­не­сар­мат­ско­му.

Пред­ме­ты из дра­го­цен­ных метал­лов обна­ру­же­ны в 7 жен­ских погре­бе­ни­ях (к. 8 п. 40, к. 12 п. 20, к. 12 п. 24, к. 19 п. 12, к. 20 п. 1, к. 55 п. 8, к. 55 п. 10) и 1 погре­бе­нии под­рост­ка (к. 19 п. 3). В муж­ских погре­бе­ни­ях такие пред­ме­ты пол­но­стью отсут­ст­ву­ют, даже в тех слу­ча­ях, когда они выде­ля­ют­ся по сво­е­му коли­че­ст­вен­но­му и каче­ст­вен­но­му соста­ву от захо­ро­не­ний соот­вет­ст­ву­ю­щих поло­воз­раст­ных групп (Рис. 6A).

В ком­плек­сах III—I вв. до н. э. пред­ме­ты из дра­го­цен­ных метал­лов пред­став­ле­ны пре­иму­ще­ст­вен­но височ­ны­ми коль­ца­ми — в трех слу­ча­ях золоты­ми, и в четы­рех — сереб­ря­ны­ми (Рис. 2A). Моги­лы, где из дра­го­цен­ных пред­ме­тов обна­ру­же­ны толь­ко про­стые про­во­лоч­ные височ­ные коль­ца, в боль­шин­стве слу­ча­ев незна­чи­тель­но выде­ля­ют­ся по коли­че­ству и каче­ству осталь­но­го мате­ри­а­ла сре­ди основ­ной мас­сы жен­ских погре­бе­ний. В них обна­ру­же­но от 6 до 8 наиме­но­ва­ний погре­баль­но­го инвен­та­ря (Рис. 6A). В одном слу­чае (к. 8 п. 40) в моги­ле обна­ру­же­но 18 кате­го­рий пред­ме­тов, в том чис­ле такие ред­кие наход­ки, как кости лоша­ди, раз­лич­ные аму­ле­ты, глаз­ча­тые бусы. Чис­ло пред­ме­тов погре­баль­но­го инвен­та­ря в погре­бе­нии под­рост­ка с с.337 сереб­ря­ны­ми височ­ны­ми коль­ца­ми — самое высо­кое в груп­пе (7). Брон­зо­вые височ­ные коль­ца того же типа обна­ру­же­ны еще в 11 погре­бе­ни­ях могиль­ни­ка. Воз­мож­но, само по себе нали­чие височ­ных колец из дра­го­цен­ных метал­лов свиде­тель­ст­ву­ет о при­жиз­нен­ном бла­го­со­сто­я­нии погре­бен­ных и не слу­жит при­зна­ком их высо­ко­го соци­аль­но­го ста­ту­са.

Дру­гие кате­го­рии пред­ме­тов из дра­го­цен­ных метал­лов обна­ру­же­ны толь­ко в одном погре­бе­нии могиль­ни­ка (к. 55 п. 8), кото­рое дати­ру­ет­ся 2 пол. I в. до н. э. — рубе­жом эр¹⁶. Они мно­го­чис­лен­ны и раз­но­об­раз­ны: золотые височ­ные под­вес­ки слож­ной фор­мы, грив­на, брас­ле­ты с окон­ча­ни­я­ми в зве­ри­ном сти­ле, 2 типа нашив­ных бля­шек, сереб­ря­ные укра­ше­ния обу­ви, под­вес­ка, сосуд. Высо­кий соци­аль­ный ранг погре­бен­ной под­чер­ки­ва­ют так­же ред­кие пред­ме­ты из дру­гих мате­ри­а­лов: стек­лян­ная чаша, брон­зо­вые литой и кова­ный кот­лы, таз и кув­шин. В моги­лу были так­же поло­же­ны в каче­стве жерт­вен­ной пищи кости лоша­ди — исклю­чи­тель­ная ред­кость для могиль­ни­ка (Рис. 2). Коли­че­ство кате­го­рий пред­ме­тов (21) в этом погре­бе­нии почти в три раза пре­вы­ша­ет бли­жай­шее по высо­те зна­че­ние в соот­вет­ст­ву­ю­щей поло­воз­раст­ной груп­пе и вооб­ще в могиль­ни­ке (Рис. 6A). Это поз­во­ля­ет сде­лать вывод о том, что в дан­ном слу­чае мы име­ем дело с погре­бе­ни­ем выс­шей эли­ты.

В одном погре­бе­нии I — пер­вой поло­ви­ны II вв. н. э. была най­де­на фибу­ла с сереб­ря­ной обмот­кой. Неболь­шое коли­че­ство срав­ни­тель­но­го мате­ри­а­ла в могиль­ни­ке не поз­во­ля­ет сде­лать вывод о роли дан­но­го пред­ме­та в обо­зна­че­нии соци­аль­но­го ста­ту­са погре­бен­ной. По коли­че­ству кате­го­рий инвен­та­ря это погре­бе­ние выде­ля­ет­ся сре­ди про­чих жен­ских ком­плек­сов это­го вре­ме­ни (13 наиме­но­ва­ний инвен­та­ря при стан­дар­те от 3 до 5). Сре­ди них обна­ру­же­ны такие ред­кие пред­ме­ты, как брон­зо­вый сосуд, сер­до­ли­ко­вые и янтар­ные бусы, боль­шое коли­че­ство леп­ных сосудов.

В погре­бе­ни­ях Кали­нов­ско­го могиль­ни­ка позд­не­сар­мат­ско­го вре­ме­ни пред­ме­ты из дра­го­цен­ных метал­лов не обна­ру­же­ны.

Могиль­ник Пер­во­май­ский VII

Могиль­ник рас­по­ла­гал­ся в меж­ду­ре­чье Вол­ги и Дона (Рис. 1а. 28), рас­ко­пан Дон­ской экс­пе­ди­ци­ей НИС Вол­го­град­ско­го государ­ст­вен­но­го педа­го­ги­че­ско­го инсти­ту­та под руко­вод­ст­вом В. И. Мамон­то­ва в пери­од с 1983 по 1998 гг.¹⁷

В могиль­ни­ке иссле­до­ва­но 93 погре­бе­ния в 82 моги­лах из 45 кур­га­нов. Из них 42 моги­лы отно­сят­ся к ран­не­сар­мат­ской (III—I вв. до н. э.), 28 — к сред­не­сар­мат­ской (I — пер­вая поло­ви­на II в. н. э.) и 12 — к позд­не­сар­мат­ской (вто­рая поло­ви­на II — пер­вая поло­ви­на III в. н. э.) куль­ту­ре Ниж­не­го Повол­жья. Дати­ру­ю­щи­ми пред­ме­та­ми в рам­ках с.338 обо­зна­чен­ных пери­о­дов высту­па­ют кера­ми­ка, неко­то­рые типы зер­кал и ору­жия.

В моги­лах обна­ру­же­ны остат­ки 93 погре­бен­ных: 26 жен­ско­го пола, 24 муж­ско­го, 7 под­рост­ков, 14 детей, в одной моги­ле погре­бен­но­го не ока­за­лось (кенотаф). У 7 жен­ских и 4 муж­ских костя­ков не опре­де­лен воз­раст, у 22 погре­бе­ний взрос­лых людей не опре­де­лен пол. 23 погре­бе­ния ограб­ле­ны, пол и воз­раст погре­бен­ных в них людей не уста­нов­лен.

Изде­лия из дра­го­цен­ных метал­лов были обна­ру­же­ны в 3 погре­бе­ни­ях могиль­ни­ка из 93 (3%) — по одно­му на каж­дую хро­но­ло­ги­че­скую груп­пу, что состав­ля­ет 2%, 4% и 8% соот­вет­ст­вен­но для ранне-, средне- и позд­не­сар­мат­ско­го пери­о­дов. Во всех слу­ча­ях они най­де­ны в погре­бе­ни­ях взрос­лых людей.

Жен­ское погре­бе­ние 4 кур­га­на 42 ран­не­сар­мат­ско­го вре­ме­ни¹⁸ содер­жа­ло золотые нити и височ­ные коль­ца (Рис. 3A). Подоб­ные височ­ные коль­ца, но из брон­зы встре­че­ны в могиль­ни­ке еще в 6 слу­ча­ях. Золо­то­тка­ные одеж­ды боль­ше не отме­че­ны в могиль­ни­ке ни разу. Все­го в моги­ле обна­ру­же­ны пред­ме­ты погре­баль­но­го инвен­та­ря 8 наиме­но­ва­ний, что явля­ет­ся доста­точ­но высо­ким пока­за­те­лем в этой хро­но­ло­ги­че­ской груп­пе (Рис. 6B).

По-дру­го­му выглядит состав погре­бе­ния муж­чи­ны стар­че­ско­го воз­рас­та (к. 14 п. 3), кото­рое отно­сит­ся к сред­не­сар­мат­ско­му пери­о­ду¹⁹. Коли­че­ство погре­баль­но­го инвен­та­ря в этой моги­ле (18 пред­ме­тов) в три раза пре­вы­ша­ет самый высо­кий пока­за­тель в соот­вет­ст­ву­ю­щей поло­воз­раст­ной груп­пе (Рис. 6B). В моги­ле най­де­ны: пояс с сереб­ря­ны­ми дета­ля­ми, в т. ч. круп­ны­ми пояс­ны­ми пла­сти­на­ми, осе­лок с золотым кол­пач­ком и рас­ши­тая золоты­ми бляш­ка­ми одеж­да (Рис. 3). Подоб­ные вещи боль­ше ни разу не встре­че­ны в могиль­ни­ке, и игра­ли, види­мо, осо­бую роль в под­чер­ки­ва­нии высо­ко­го соци­аль­но­го ста­ту­са покой­но­го.

В погре­бе­нии взрос­ло­го чело­ве­ка позд­не­сар­мат­ско­го пери­о­да (к. 7 п. 1)²⁰ в состав погре­баль­но­го инвен­та­ря из 6 наиме­но­ва­ний вхо­дит обклад­ка брон­зо­во­го пред­ме­та из золо­той фоль­ги. Такой пока­за­тель коли­че­ства пред­ме­тов погре­баль­но­го инвен­та­ря в моги­ле — доволь­но высо­кий в этой хро­но­ло­ги­че­ской груп­пе, но все же нена­мно­го выше, чем в осталь­ных погре­баль­ных ком­плек­сах. Посколь­ку брон­зо­вая осно­ва пред­ме­та, обло­жен­но­го фоль­гой, не сохра­ни­лась, труд­но ска­зать, име­ет ли этот пред­мет ана­ло­гии сре­ди погре­баль­но­го инвен­та­ря дру­гих погре­бе­ний нек­ро­по­ля.

Кур­га­ны в бас­сейне р. Илов­ли

Кур­га­ны рас­по­ла­га­лись меж­ду р. Вол­гой и Доном, в бас­сейне р. Илов­ли: могиль­ни­ки Лебя­жье (Рис. 1а. 41), Бара­нов­ка I (Рис. 1а. 19), Пет­ру­ни­но II, Пет­ру­ни­но IV (Рис. 1а. 20), Коста­ре­во (Рис. 1б. 66), Б. Ива­нов­ка (Рис. 1а. 43), Тары, М. Вороб­цов­ка (Рис. 1а. 44), Бер­дия с.339 (Рис. 1а. 23), Писа­рев­ка (Рис. 1а. 21), Ави­лов­ский II (Рис. 1а. 45), Жел­ту­хин (Рис. 1а. 22). Эти кур­ган­ные груп­пы рас­ко­па­ны в 1982—1997 гг. Илов­лин­ской экс­пе­ди­ци­ей Вол­го­град­ско­го государ­ст­вен­но­го уни­вер­си­те­та под руко­вод­ст­вом И. В. Сер­гац­ко­ва²¹.

Из 98 опуб­ли­ко­ван­ных погре­бе­ний сар­мат­ско­го вре­ме­ни в 90 моги­лах из 62 кур­га­нов 43 отно­сят­ся к ран­не­сар­мат­ской (III—I вв. до н. э.), 35 — к сред­не­сар­мат­ской (I — пер­вая поло­ви­на II в. н. э.) и 20 — к позд­не­сар­мат­ской (вто­рая поло­ви­на II — пер­вая поло­ви­на III в. н. э.) куль­ту­ре Ниж­не­го Повол­жья. Погре­бе­ния дати­ро­ва­ны на осно­ва­нии импорт­ной и мест­ной кера­ми­ки, брон­зо­вой посуды, фибул, типов ору­жия, бус, зер­кал, фор­мы могиль­ных соору­же­ний.

Все­го зафик­си­ро­ва­но 98 погре­бен­ных: 26 жен­ско­го пола, 37 муж­ско­го, 2 под­рост­ка, 17 детей, в 15 слу­ча­ях пол и воз­раст умер­ших не опре­де­ле­ны, зафик­си­ро­ван так­же 1 слу­чай кенота­фа (Пет­ру­ни­но IV, к. 4 п. 1) позд­не­сар­мат­ско­го вре­ме­ни. 32 погре­баль­ных ком­плек­са ограб­ле­ны.

В могиль­ни­ках Илов­лин­ской груп­пы пред­ме­ты из золота и сереб­ра пред­став­ле­ны в 23 ком­плек­сах из 98 (23%). 6 погре­бе­ний (14%) отно­сят­ся к пери­о­ду II—I вв. до н. э. 17 (49%) дати­ру­ют­ся I в. н. э. 8 погре­бе­ний с пред­ме­та­ми из дра­го­цен­ных метал­лов не были ограб­ле­ны, что поз­во­ля­ет срав­нить коли­че­ст­вен­ный и каче­ст­вен­ный состав вещей с осталь­ны­ми неграб­ле­ны­ми захо­ро­не­ни­я­ми груп­пы (Рис. 4; Рис. 6C).

В неграб­ле­ных ком­плек­сах II—I вв. до н. э. пред­ме­ты из дра­го­цен­ных метал­лов пред­став­ле­ны височ­ны­ми коль­ца­ми в жен­ских погре­бе­ни­ях²², золоты­ми обклад­ка­ми меча и кол­ча­на в муж­ском погре­бе­нии²³ и парой брас­ле­тов в дет­ской моги­ле²⁴. В еще одном граб­ле­ном жен­ском погре­бе­нии най­де­на золотая под­вес­ка, сде­лан­ная из серь­ги²⁵.

В моги­ле 9 кур­га­на 10 могиль­ни­ка Бара­нов­ка I обна­ру­же­но пар­ное погре­бе­ние взрос­ло­го муж­чи­ны и жен­щи­ны стар­че­ско­го воз­рас­та²⁶. В целом, коли­че­ство пред­ме­тов погре­баль­но­го инвен­та­ря при каж­дом из костя­ков (7 и 7) соот­вет­ст­ву­ет сред­не­му его чис­лу в соот­вет­ст­ву­ю­щих воз­раст­ных груп­пах (Рис. 6C). Наход­ка золотых височ­ных колец, как пока­зы­ва­ет ана­лиз дру­гих могиль­ни­ков, при отсут­ст­вии дру­гих пред­ме­тов соци­аль­но­го пре­сти­жа вряд ли отра­жа­ет высо­кий соци­аль­ный ста­тус. В то же вре­мя нали­чие несколь­ких пред­ме­тов воору­же­ния с золоты­ми обклад­ка­ми чрез­вы­чай­но ред­ко встре­ча­ет­ся в ран­не­сар­мат­ских погре­бе­ни­ях и может свиде­тель­ст­во­вать об осо­бо высо­ком соци­аль­ном ста­ту­се погре­бен­ных в этой пар­ной моги­ле.

Наход­ка в погре­бе­нии ребен­ка трех­лет­не­го воз­рас­та двух золотых брас­ле­тов гово­рит о высо­ком соци­аль­ном ста­ту­се покой­но­го, несмот­ря на то что с погре­бен­ным был обна­ру­жен невы­ра­зи­тель­ный сопро­вож­даю­щий инвен­тарь (2 кате­го­рии). Мно­го­чис­лен­ные захо­ро­не­ния детей и под­рост­ков этой хро­но­ло­ги­че­ской груп­пы либо вооб­ще не име­ют вещей, с.340 либо их коли­че­ство колеб­лет­ся в пре­де­лах от 1 до 4 пред­ме­тов. В то же вре­мя брас­ле­ты сами по себе явля­ют­ся весь­ма ред­кой наход­кой даже в погре­бе­ни­ях взрос­лых людей, а в Илов­лин­ских памят­ни­ках вооб­ще не отме­че­ны для дан­но­го пери­о­да.

Состав пред­ме­тов из дра­го­цен­ных метал­лов изме­ня­ет­ся в сле­дую­щий пери­од, суще­ст­вен­но уве­ли­чи­ва­ет­ся так­же коли­че­ство содер­жа­щих их погре­бе­ний. Они обна­ру­же­ны в 4 неграб­ле­ных²⁷ и 13 граб­ле­ных ком­плек­сах²⁸.

Неграб­ле­ные ком­плек­сы с пред­ме­та­ми из дра­го­цен­ных метал­лов пред­став­ле­ны одним муж­ским и тре­мя жен­ски­ми захо­ро­не­ни­я­ми. По коли­че­ст­вен­но­му соста­ву погре­бен­но­го инвен­та­ря они явля­ют­ся самы­ми выдаю­щи­ми­ся в соот­вет­ст­ву­ю­щих воз­раст­ных груп­пах (муж­ское погре­бе­ние: 8; жен­ские погре­бе­ния: 21, 17 и 16 кате­го­рий инвен­та­ря) (Рис. 4; Рис. 6C).

Жен­ские погре­бе­ния, поми­мо золотых и сереб­ря­ных пред­ме­тов, содер­жа­ли так­же дру­гие цен­ные и ред­кие пред­ме­ты: набо­ры бус из полу­дра­го­цен­ных кам­ней (хру­сталь, хал­цедон, сер­до­лик, агат и пр.), брон­зо­вые сосуды (котел, ковш), импорт­ную кера­ми­ку, мор­ские рако­ви­ны²⁹. Во всех трех погре­бе­ни­ях най­де­ны золотые под­вес­ки, из двух погре­бе­ний про­ис­хо­дят золотые бляш­ки от рас­шив­ки одеж­ды, в одном погре­бе­нии обна­ру­же­ны так­же золотые височ­ные коль­ца с под­вес­ка­ми, про­ни­зи, и сереб­ря­ный кубок с изо­бра­же­ни­ем тамг (Рис. 4).

В муж­ском погре­бе­нии (Писа­рев­ка к. 1 п. 3) най­ден кин­жал с сереб­ря­ны­ми дета­ля­ми ножен, одеж­да погре­бен­но­го была вытка­на золоты­ми нитя­ми³⁰. Эта моги­ла отме­че­на таким важ­ным с точ­ки зре­ния соци­аль­но­го пре­сти­жа пред­ме­том, как литой брон­зо­вый котел. К сожа­ле­нию, малое коли­че­ство неграб­ле­ных погре­бе­ний этой хро­но­ло­ги­че­ской груп­пы не поз­во­ля­ет сде­лать вывод о том, насколь­ко ред­кой явля­ет­ся наход­ка кин­жа­ла с сереб­ря­ны­ми дета­ля­ми. Граб­ле­ные погре­бе­ния Илов­лин­ской груп­пы не содер­жа­ли подоб­ных нахо­док. Золотые нити одеж­ды обна­ру­же­ны еще в 4 граб­ле­ных погре­бе­ни­ях: в 2 погре­бе­ни­ях муж­чин стар­че­ско­го воз­рас­та, 1 жен­ском погре­бе­нии и 1 моги­ле с неуста­нов­лен­ным полом погре­бен­но­го. Судя по набо­ру инвен­та­ря, все эти ком­плек­сы при­над­ле­жа­ли погре­бен­ным высо­ко­го соци­аль­но­го ран­га.

Позд­не­сар­мат­ские погре­бе­ния Илов­лин­ской груп­пы памят­ни­ков не содер­жа­ли пред­ме­тов из дра­го­цен­ных метал­лов.

Могиль­ни­ки Кри­вая Лука I—V

Кур­га­ны рас­по­ла­га­лись в рай­оне сухо­го рус­ла прото­ки Вол­ги Кри­вая Лука в Чер­но­яр­ском рай­оне Аст­ра­хан­ской обла­сти (Рис. 1а. 33). с.341 Рас­коп­ки кур­ган­ных групп I—V про­во­ди­лись в 1973 г. Поволж­ской архео­ло­ги­че­ской экс­пе­ди­ци­ей ИА АН СССР и МГУ³¹.

Из 38 погре­бе­ний (в 31 моги­ле сар­мат­ско­го вре­ме­ни из 20 кур­га­нов) 20 погре­бе­ний (13 могил) отно­сят­ся к ран­не­сар­мат­ской (III—I вв. до н. э.), 3 — к сред­не­сар­мат­ской (I — пер­вая поло­ви­на II в. н. э.) и 15 — к позд­не­сар­мат­ской (вто­рая поло­ви­на II — III в. н. э.) куль­ту­ре Ниж­не­го Повол­жья. Они дати­ро­ва­ны на осно­ва­нии погре­баль­но­го обряда, импорт­ной и мест­ной кера­ми­ки, типов ору­жия, бус, зер­кал.

В моги­лах были похо­ро­не­ны 38 погре­бен­ных: 12 жен­ско­го пола, 13 муж­ско­го, 3 под­рост­ка, 1 ребе­нок 4—5 лет, в 9 слу­ча­ях пол умер­ших не опре­де­лен. 9 погре­баль­ных ком­плек­сов ограб­ле­ны.

Пред­ме­ты из золота и сереб­ра обна­ру­же­ны в 3 неграб­ле­ных жен­ских погре­бе­ни­ях из 38 (8%), 1 (5%) из них отно­сит­ся к ран­не­сар­мат­ско­му пери­о­ду, 2 (13%) — к позд­не­сар­мат­ско­му (Рис. 5; Рис. 6D).

В погре­бе­нии Кри­вая Лука VI 1-14, дати­ро­ван­ном 1 пол. III в. до н. э. по герак­лей­ской амфо­ре с клей­мом³² и чер­но­ла­ко­вой чаш­ке, обна­ру­же­ны 2 гага­то­вые под­вес­ки в виде лун­ниц, укра­шен­ные золоты­ми дета­ля­ми³³. Коли­че­ство еди­ниц инвен­та­ря в этом захо­ро­не­нии (12) в два раза пре­вы­ша­ет сле­дую­щее по высо­те зна­че­ние в груп­пе жен­ских погре­бе­ний (Рис. 6D). О высо­ком соци­аль­ном ста­ту­се погре­бен­ной жен­щи­ны свиде­тель­ст­ву­ет так­же нали­чие здесь импорт­ных вещей.

Пред­ме­ты из дра­го­цен­ных метал­лов в позд­не­сар­мат­ских ком­плек­сах пред­став­ле­ны сереб­ря­ны­ми про­ни­зя­ми (Кри­вая Лука I 9-1; Кри­вая Лука VI 12-1). Коли­че­ство вещей в этих погре­бе­ни­ях (соот­вет­ст­вен­но 9 и 10) — самое высо­кое в этой груп­пе, одна­ко нена­мно­го отли­ча­ет­ся от осталь­ных захо­ро­не­ний (Рис. 6D). Каче­ст­вен­ный состав пред­став­лен­ных в них вещей так­же незна­чи­тель­но отли­ча­ет­ся от дру­гих ком­плек­сов. Воз­мож­но, что нали­чие пред­ме­тов из дра­го­цен­ных метал­лов в дан­ном слу­чае свиде­тель­ст­ву­ет о при­жиз­нен­ном мате­ри­аль­ном достат­ке погре­бен­ных здесь жен­щин.

Срав­не­ние дан­ных по всем груп­пам могиль­ни­ков

Ран­не­сар­мат­ский пери­од (III—I вв. до н. э.)

Жен­ские погре­бе­ния. Абсо­лют­ное боль­шин­ство пред­ме­тов из дра­го­цен­ных метал­лов в жен­ских моги­лах пред­став­ле­но кате­го­ри­ей укра­ше­ний. Чаще все­го в жен­ских погре­бе­ни­ях встре­ча­ют­ся височ­ные коль­ца из золота и сереб­ра. Одна­ко их нали­чие само по себе еще не явля­ет­ся при­зна­ком высо­ко­го соци­аль­но­го ста­ту­са погре­бен­ной и может быть отне­се­но к стан­дарт­но­му набо­ру цен­но­стей. Для с.342 захо­ро­не­ний выс­шей эли­ты харак­тер­ным явля­ет­ся нали­чие дра­го­цен­ной посуды, а так­же боль­шее раз­но­об­ра­зие укра­ше­ний.

Муж­ские погре­бе­ния. В боль­шин­стве слу­ча­ев муж­ские погре­бе­ния не содер­жат пред­ме­тов из дра­го­цен­ных метал­лов. Иерар­хия муж­ских погре­бе­ний в иссле­до­ван­ных могиль­ни­ках бази­ру­ет­ся, преж­де все­го, на коли­че­стве и соста­ве пред­ме­тов воору­же­ния. К элит­но­му набо­ру цен­но­стей отно­сят­ся исклю­чи­тель­но ред­кие наход­ки укра­шен­ных золо­том пред­ме­тов воору­же­ния (меч, кол­чан).

Дет­ские погре­бе­ния. Дет­ские погре­бе­ния в этот пери­од мно­го­чис­лен­ны и, как пра­ви­ло, не содер­жат пред­ме­тов из дра­го­цен­ных метал­лов. Един­ст­вен­ный слу­чай наход­ки золотых брас­ле­тов в дет­ском погре­бе­нии свиде­тель­ст­ву­ет о высо­ком соци­аль­ном ста­ту­се погре­бен­но­го здесь ребен­ка.

Сред­не­сар­мат­ский пери­од (I — пер­вая поло­ви­на II вв. н. э.)

В этот пери­од наблюда­ют­ся суще­ст­вен­ные регио­наль­ные раз­ли­чия. Сре­ди рас­смот­рен­ных нек­ро­по­лей по богат­ству погре­баль­но­го инвен­та­ря выде­ля­ет­ся Илов­лин­ская груп­па памят­ни­ков, кото­рую харак­те­ри­зу­ет высо­кий про­цент погре­бе­ний с пред­ме­та­ми из дра­го­цен­ных метал­лов.

Жен­ские погре­бе­ния. Височ­ные коль­ца пере­ста­ют быть веду­щей фор­мой укра­ше­ний из дра­го­цен­ных метал­лов. В Илов­лин­ской груп­пе доволь­но часто жен­ская погре­баль­ная одеж­да укра­ше­на золоты­ми нашив­ны­ми бляш­ка­ми, в них появ­ля­ют­ся раз­но­об­раз­ные под­вес­ки оже­ре­лий, височ­ные коль­ца с шумя­щи­ми под­вес­ка­ми. Элит­ные набо­ры по-преж­не­му вклю­ча­ют в себя дра­го­цен­ные сосуды для питья.

Муж­ские погре­бе­ния. В муж­ских захо­ро­не­ни­ях высо­ко­го ста­ту­са, кро­ме дра­го­цен­но­го ору­жия, появ­ля­ют­ся укра­ше­ния упря­жи, дета­ли поя­са, риту­аль­ные пла­сти­ны из дра­го­цен­ных метал­лов, а так­же укра­ше­ния, харак­тер­ные и для жен­ских могил — рас­ши­тая золоты­ми нитя­ми и нашив­ны­ми бляш­ка­ми одеж­да.

Дет­ские погре­бе­ния. Коли­че­ство дет­ских погре­бе­ний суще­ст­вен­но сокра­ща­ет­ся. Они не содер­жат пред­ме­тов из дра­го­цен­ных метал­лов.

Позд­не­сар­мат­ский пери­од (вто­рая поло­ви­на II — III вв. н. э.)

Коли­че­ство как жен­ских, так и муж­ских погре­бе­ний с пред­ме­та­ми из дра­го­цен­ных метал­лов силь­но сокра­ща­ет­ся. По сво­е­му ста­ту­су они незна­чи­тель­но отли­ча­ют­ся от осталь­ных погре­бе­ний могиль­ни­ков. Нали­чие в них дра­го­цен­ных пред­ме­тов свиде­тель­ст­ву­ет ско­рее об иму­ще­ст­вен­ных раз­ли­чи­ях погре­бен­ных. Дет­ские погре­бе­ния очень мало­чис­лен­ны, пред­ме­ты из золота и сереб­ра в них отсут­ст­ву­ют.

Ана­лиз репре­зен­та­тив­ной выбор­ки погре­бе­ний с пред­ме­та­ми из золота и сереб­ра

Для полу­че­ния более пол­ной и объ­ек­тив­ной кар­ти­ны к ана­ли­зу были при­вле­че­ны ком­плек­сы зна­ти, содер­жа­щие пред­ме­ты из дра­го­цен­ных метал­лов, опуб­ли­ко­ван­ные с раз­ной сте­пе­нью пол­ноты. Срав­не­ние их меж­ду собой (Рис. 7—9) поз­во­ля­ет уточ­нить выво­ды о хро­но­ло­ги­че­ских и терри­то­ри­аль­ных раз­ли­чи­ях стан­дарт­ных и элит­ных набо­ров цен­но­стей.

с.343 Ран­не­сар­мат­ский пери­од (III—I вв. до н. э.). Рис. 1а. I, Рис. 7

Ком­плек­сы с пред­ме­та­ми из дра­го­цен­ных метал­лов пред­став­ле­ны 61 погре­бе­ни­ем³⁴, в боль­шин­стве слу­ча­ев неграб­ле­ны­ми, и дву­мя жерт­вен­ны­ми ком­плек­са­ми — риту­аль­ны­ми кла­да­ми без чело­ве­че­ских остат­ков. Основ­ное коли­че­ство ком­плек­сов с пред­ме­та­ми из дра­го­цен­ных метал­лов сосре­дото­че­но в рай­оне Завол­жья (33), мень­ше их в Вол­го-Дон­ском меж­ду­ре­чье (18) и на Ниж­ней Вол­ге³⁵ (12).

Жен­ские погре­бе­ния. Стан­дарт­ной наход­кой, обо­зна­чаю­щей, види­мо, отно­си­тель­но высо­кий при­жиз­нен­ный мате­ри­аль­ный доста­ток погре­бен­ной, были височ­ные коль­ца из дра­го­цен­ных метал­лов. Они обна­ру­же­ны в 34 из 37 погре­бе­ний, при­чем в 28 слу­ча­ях они пред­став­ле­ны про­сты­ми про­во­лоч­ны­ми коль­ца­ми, кото­рые явля­лись един­ст­вен­ным пред­ме­том из дра­го­цен­но­го метал­ла в погре­баль­ном инвен­та­ре.

Девять жен­ских погре­бе­ний по набо­ру инвен­та­ря отли­ча­ют­ся более высо­ким соци­аль­ным ста­ту­сом. Сре­ди них мож­но выде­лить две груп­пы — погре­бе­ния эли­ты сред­не­го и выс­ше­го уров­ня.

К груп­пе эли­ты сред­не­го уров­ня отно­сят­ся семь ком­плек­сов, в кото­рых обна­ру­же­но от двух до четы­рех кате­го­рий пред­ме­тов из дра­го­цен­ных метал­лов³⁶. Все эти пред­ме­ты отно­сят­ся к укра­ше­ни­ям — лич­но­му убо­ру погре­бен­ной. В этих ком­плек­сах вме­сто обыч­ных про­стых височ­ных колец в 1.5 обо­рота нахо­дят височ­ные коль­ца с при­па­ян­ным слож­ным укра­ше­ни­ем. Сре­ди дру­гих юве­лир­ных изде­лий наи­бо­лее часто встре­ча­ют­ся перст­ни (7 слу­ча­ев), еди­нич­но — мно­го­вит­ко­вые брас­ле­ты, грив­ны, нашив­ные бляш­ки и про­ни­зи. Наи­боль­шая кон­цен­тра­ция ком­плек­сов с перст­ня­ми наблюда­ет­ся в рай­оне Лево­бе­ре­жья Вол­ги (5 слу­ча­ев), в моги­лах, кото­рые дати­ру­ют­ся III—II вв. до н. э.³⁷ Один такой ком­плекс рас­по­ло­жен в южной части Вол­го-Дон­ской пере­во­ло­ки³⁸, еще один, самый ран­ний из всех³⁹, в рай­оне Ниж­ней Вол­ги.

К погре­бе­ни­ям выс­шей эли­ты отно­сят­ся, оче­вид­но, два захо­ро­не­ния из Завол­жья: Май­е­ров­ский III к. 4 п. 3Б, кото­рое дати­ру­ет­ся 2 пол. II в. до н. э.⁴⁰, и п. 8 к. 55 Кали­нов­ско­го могиль­ни­ка 2 пол. I в. до н. э.⁴¹ В них, поми­мо раз­но­об­раз­ных, слож­ных по испол­не­нию укра­ше­ний, обна­ру­же­ны дра­го­цен­ные сосуды и риту­аль­ные пред­ме­ты. Допол­ни­тель­ны­ми зна­ка­ми высо­ко­го соци­аль­но­го ста­ту­са этих погре­бе­ний слу­жат литые брон­зо­вые кот­лы, импорт­ные брон­зо­вые сосуды, мор­ские рако­ви­ны и дру­гие ред­ко­сти. Важ­но отме­тить, что в трех из с.344 жен­ских ком­плек­сов само­го высо­ко­го ран­га были обна­ру­же­ны пред­ме­ты, укра­шен­ные изо­бра­же­ни­я­ми — зооморф­ны­ми, а в одном слу­чае так­же антро­по­морф­ны­ми и рас­ти­тель­ны­ми.

Муж­ские погре­бе­ния. Коли­че­ство муж­ских погре­бе­ний с пред­ме­та­ми из дра­го­цен­ных метал­лов зна­чи­тель­но мень­ше, чем жен­ских. Как уже было пока­за­но при ана­ли­зе могиль­ни­ков, в это вре­мя дра­го­цен­ные пред­ме­ты вооб­ще ред­ко встре­ча­ют­ся в муж­ских захо­ро­не­ни­ях. Поэто­му нали­чие даже какой-то одной инсиг­нии может свиде­тель­ст­во­вать о высо­ком соци­аль­ном ста­ту­се погре­бен­но­го.

Столь же чет­ких гра­ниц меж­ду стан­дарт­ны­ми и элит­ны­ми набо­ра­ми цен­но­стей, как в жен­ских захо­ро­не­ни­ях, здесь не про­сле­жи­ва­ет­ся. Воз­мож­но, соци­аль­ное поло­же­ние погре­бен­но­го муж­чи­ны выра­жа­лось через коли­че­ство ста­тус­ных вещей, пред­став­лен­ных в погре­баль­ном инвен­та­ре. В выбор­ке пред­став­ле­ны 5 ком­плек­сов с одной, 1 — с дву­мя, 4 — с тре­мя, 1 — с четырь­мя, 1 — с пятью, 2 — с шестью, 1 — с четыр­на­дца­тью кате­го­ри­я­ми пред­ме­тов из дра­го­цен­ных метал­лов. При этом три самых бога­тых ком­плек­са нахо­дят­ся в рай­оне ниж­не­го тече­ния Вол­ги, а чет­вер­тый — в южной части Вол­го-Дон­ско­го меж­ду­ре­чья.

В рай­оне Завол­жья выше чер­ты Вол­го­гра­да, где рас­по­ло­же­ны элит­ные жен­ские погре­бе­ния выс­ше­го ран­га, и в Вол­го-Дон­ском меж­ду­ре­чье муж­ские захо­ро­не­ния (11 ком­плек­сов) выглядят бед­нее и содер­жат от 1 до 4 кате­го­рий пред­ме­тов из дра­го­цен­ных метал­лов. Пред­ме­ты лич­но­го убо­ра ред­ки и пред­став­ле­ны брас­ле­та­ми (3 ком­плек­са), нашив­ны­ми бляш­ка­ми (2 ком­плек­са), про­ни­зя­ми (1 ком­плекс), кото­рые встре­ча­ют­ся и в жен­ских погре­бе­ни­ях, а так­же дета­ля­ми поя­са (2 ком­плек­са) и укра­ше­ни­я­ми обу­ви (1 ком­плекс). Поми­мо лич­ных укра­ше­ний, ком­плек­сы зна­ти отме­че­ны пред­ме­та­ми воору­же­ния. Для всей груп­пы элит­ных погре­бе­ний это­го реги­о­на харак­тер­ны мечи или кин­жа­лы с руко­я­тью и нож­на­ми, обло­жен­ны­ми золо­той фоль­гой (7 ком­плек­сов), и укра­ше­ния кол­ча­на (4 ком­плек­са). Кро­ме того, в погре­бе­ни­ях зна­ти сред­не­го уров­ня (3 и более кате­го­рий пред­ме­тов из дра­го­цен­ных метал­лов) най­де­ны дере­вян­ные сосуды (види­мо, чаши для питья) с золоты­ми обклад­ка­ми (3 ком­плек­са) и риту­аль­ные пла­сти­ны с зооморф­ны­ми изо­бра­же­ни­я­ми (4 ком­плек­са). Изде­лия с зооморф­ны­ми изо­бра­же­ни­я­ми най­де­ны в 5 погре­бе­ни­ях.

На Ниж­ней Вол­ге, в отли­чие от Завол­жья и Вол­го-Дон­ско­го меж­ду­ре­чья, в бога­тых муж­ских погре­бе­ни­ях, поми­мо пред­ме­тов воору­же­ния и дета­лей поя­са, име­ют­ся дра­го­цен­ные дета­ли кон­ской упря­жи — фала­ры и пса­лии (4 слу­чая), а лич­ные укра­ше­ния и дета­ли костю­ма в элит­ных набо­рах сред­не­го уров­ня пред­став­ле­ны нашив­ны­ми бляш­ка­ми и пуго­ви­ца­ми. Име­ет­ся толь­ко один слу­чай наход­ки риту­аль­ной пла­сти­ны с зооморф­ны­ми и антро­по­морф­ны­ми изо­бра­же­ни­я­ми. Во всех бога­тых муж­ских захо­ро­не­ни­ях реги­о­на най­де­ны пред­ме­ты с изо­бра­же­ни­я­ми — зооморф­ны­ми (3 ком­плек­са) и антро­по­морф­ны­ми (3 ком­плек­са). В самом выдаю­щем­ся муж­ском погре­бе­нии Ниж­ней с.345 Вол­ги (Коси­ка п. 1)⁴² име­ют­ся лич­ные укра­ше­ния, кото­рые отсут­ст­ву­ют в дру­гих бога­тых муж­ских погре­бе­ни­ях реги­о­на: пек­то­раль, нако­неч­ник грив­ны, брас­лет, золо­то­тка­ная одеж­да, под­вес­ки. Кро­ме того, в погре­бе­нии най­де­ны дра­го­цен­ные сосуды, пик­сида, осел­ки в золо­той опра­ве, туа­лет­ная лож­ка, футляр для брит­вы, листья погре­баль­но­го вен­ка.

Дет­ские погре­бе­ния. Несмот­ря на боль­шое коли­че­ство дет­ских погре­бе­ний в этот хро­но­ло­ги­че­ский пери­од ком­плек­сы с дра­го­цен­ны­ми пред­ме­та­ми сре­ди них мало­чис­лен­ны. Все они рас­по­ло­же­ны к севе­ру от чер­ты Вол­го­гра­да: в рай­оне Лево­бе­ре­жья Вол­ги (3 ком­плек­са) и Вол­го-Дон­ском меж­ду­ре­чье (1 ком­плекс). В трех моги­лах обна­ру­же­ны брас­ле­ты, в одном — височ­ные коль­ца. Дра­го­цен­ные пред­ме­ты с изо­бра­же­ни­я­ми не встре­че­ны ни разу.

Кла­ды. Инте­рес­ное явле­ние, зафик­си­ро­ван­ное толь­ко для рай­о­на Вол­го-Дон­ско­го меж­ду­ре­чья и Волж­ско­го Лево­бе­ре­жья, пред­став­ля­ют собой наход­ки жерт­вен­ных ком­плек­сов — риту­аль­ных захо­ро­не­ний без чело­ве­че­ских остат­ков (Жуто­во к. 27 и Кача­лин­ская). В этих «кла­дах» дра­го­цен­ные пред­ме­ты пред­став­ле­ны частя­ми сосудов⁴³, но преж­де все­го укра­ше­ни­я­ми и дета­ля­ми упря­жи, кото­рые ни разу не встре­че­ны в муж­ских погре­бе­ни­ях это­го рай­о­на, зато харак­тер­ны для муж­ских захо­ро­не­ний рай­о­на Ниж­ней Вол­ги.

Сред­не­сар­мат­ский пери­од (I — пер­вая поло­ви­на II вв. н. э.). Рис. 1а. II, Рис. 8

Ком­плек­сы с пред­ме­та­ми из дра­го­цен­ных метал­лов пред­став­ле­ны 65 погре­бе­ни­я­ми⁴⁴. Боль­шин­ство из них ограб­ле­но. В этот пери­од основ­ное чис­ло бога­тых погре­бе­ний сосре­дото­че­но в Вол­го-Дон­ском меж­ду­ре­чье (45 ком­плек­сов). Зна­чи­тель­но умень­ша­ет­ся коли­че­ство элит­ных ком­плек­сов в рай­оне Завол­жья (10 ком­плек­сов) и несколь­ко сокра­ща­ет­ся на Ниж­ней Вол­ге (9 ком­плек­сов).

В отли­чие от ран­не­сар­мат­ско­го пери­о­да, раз­ли­чия меж­ду набо­ра­ми ста­тус­ных вещей меж­ду муж­ски­ми погре­бе­ни­я­ми раз­ных рай­о­нов Ниж­не­го Повол­жья незна­чи­тель­ны. Для стан­дарт­но­го набо­ра бога­тых погре­бе­ний обо­е­го пола ста­но­вят­ся харак­тер­ны золотые бляш­ки (42 ком­плек­са), про­ни­зи (17 ком­плек­сов), тка­ни с золоты­ми нитя­ми (9 ком­плек­сов).

Жен­ские погре­бе­ния. Для стан­дарт­но­го набо­ра цен­но­стей, насколь­ко мож­но судить по неграб­ле­ным ком­плек­сам, по-преж­не­му харак­тер­ны лич­ные укра­ше­ния. В первую оче­редь это наход­ки с.346 височ­ных колец (8 ком­плек­сов). В погре­бе­ни­ях Лево­бе­ре­жья Вол­ги это про­стые про­во­лоч­ные коль­ца, а в Вол­го-Дон­ском меж­ду­ре­чье — коль­ца с шумя­щи­ми под­вес­ка­ми. В одном слу­чае зафик­си­ро­ва­на наход­ка серь­ги⁴⁵. В более бога­тых погре­бе­ни­ях встре­ча­ют­ся под­вес­ки, бусы и оже­ре­лья. Ком­плек­сы выс­шей зна­ти вклю­ча­ют дра­го­цен­ную посу­ду (2 ком­плек­са), дета­ли шка­тул­ки, а так­же дере­вян­ные сосуды с золоты­ми обклад­ка­ми, кото­рые в пред­ше­ст­ву­ю­щий пери­од встре­ча­лись толь­ко в муж­ских погре­бе­ни­ях. В двух слу­ча­ях най­де­ны дра­го­цен­ные пред­ме­ты с зооморф­ны­ми изо­бра­же­ни­я­ми. Самое выдаю­ще­е­ся жен­ское погре­бе­ние дан­но­го пери­о­да обна­ру­же­но в Вол­го-Дон­ском меж­ду­ре­чье, в низо­вьях р. Илов­ли (Бер­дия к. 3).

Муж­ские погре­бе­ния. Стан­дарт­ный набор, поми­мо бля­шек, про­ни­зей и золо­то­го шитья, вклю­ча­ет дета­ли поя­са (9 ком­плек­сов) и упряж­ные набо­ры (7 ком­плек­сов). При этом фала­ры и дру­гие дета­ли упря­жи теперь ста­но­вят­ся частью инвен­та­ря погре­бе­ний Вол­го-Дон­ско­го меж­ду­ре­чья, в то вре­мя как рань­ше их кла­ли в погре­бе­ния толь­ко в рай­оне Ниж­ней Вол­ги. В элит­ный набор цен­но­стей, кро­ме пере­чис­лен­ных кате­го­рий пред­ме­тов, вхо­дят так­же дра­го­цен­ная посуда (4 ком­плек­са), дере­вян­ные сосуды с золоты­ми обклад­ка­ми (4 ком­плек­са) и риту­аль­ные пла­сти­ны с зооморф­ны­ми изо­бра­же­ни­я­ми (2 ком­плек­са). Очень ред­ко встре­ча­ют­ся мечи с золоты­ми обклад­ка­ми ножен (Писа­рев­ка к. 1 п. 3), но не исклю­че­но, что такая ситу­а­ция явля­ет­ся след­ст­ви­ем ограб­ле­ния могил. В то же вре­мя чис­ло погре­бе­ний с пред­ме­та­ми, укра­шен­ны­ми изо­бра­же­ни­я­ми, уве­ли­чи­ва­ет­ся (11 ком­плек­сов). Боль­шин­ство из них зооморф­ные (10 ком­плек­сов), в ред­ких слу­ча­ях — антро­по­морф­ные (2 ком­плек­са) и рас­ти­тель­ные (3 ком­плек­са). Муж­ские погре­бе­ния выс­шей эли­ты сосре­дото­че­ны теперь в южной части Вол­го-Дон­ско­го меж­ду­ре­чья (Жуто­во к. 28, Октябрь­ский V к. 1 п. 1).

Дет­ские погре­бе­ния. 2 ком­плек­са с пред­ме­та­ми из дра­го­цен­ных метал­лов рас­по­ло­же­ны в Вол­го-Дон­ском меж­ду­ре­чье и на Лево­бе­ре­жье. В одном из них най­де­ны височ­ные под­вес­ки, в дру­гом — нашив­ные бляш­ки.

Позд­не­сар­мат­ский пери­од (вто­рая поло­ви­на II — III вв. н. э.). Рис. 1б. III, Рис. 9

В позд­не­сар­мат­ский пери­од суще­ст­вен­но сокра­ща­ет­ся коли­че­ство ком­плек­сов с пред­ме­та­ми из дра­го­цен­ных метал­лов (15 ком­плек­сов, мно­гие ограб­ле­ны)⁴⁶. Их коли­че­ство рас­пре­де­ля­ет­ся по рай­о­нам Ниж­не­волж­ско­го реги­о­на сле­дую­щим обра­зом: Вол­го-Дон­ское меж­ду­ре­чье — 7 ком­плек­сов, Лево­бе­ре­жье — 4 ком­плек­са, Ниж­няя Вол­га — 4 ком­плек­са. В это вре­мя, по срав­не­нию с пред­ше­ст­ву­ю­щи­ми пери­о­да­ми, погре­бе­ния зна­ти выглядят бед­нее и содер­жат от одной до трех кате­го­рий дра­го­цен­ных пред­ме­тов.

Жен­ские погре­бе­ния. Стан­дарт­ные набо­ры цен­но­стей вклю­ча­ют тра­ди­ци­он­но височ­ные коль­ца (3 ком­плек­са), в одном слу­чае най­де­на с.347 серь­га. Элит­ные набо­ры более высо­ко­го уров­ня содер­жат под­вес­ки (2 ком­плек­са), перст­ни (1 ком­плекс), нашив­ные бляш­ки (1 ком­плекс), фибу­лы-бро­ши (1 ком­плекс). В самых бога­тых погре­бе­ни­ях пред­став­ле­ны дра­го­цен­ные пред­ме­ты трех кате­го­рий, эти ком­плек­сы рас­по­ла­га­ют­ся в южной части Вол­го-Дон­ско­го меж­ду­ре­чья (Аршань-Зель­мень к. 3 п. 1, Нагав­ский II к. 11 п. 1).

Муж­ские погре­бе­ния. К стан­дарт­ным набо­рам цен­но­стей отно­сят­ся дета­ли поя­са (4 ком­плек­са). Погре­бе­ния зна­ти более высо­ко­го уров­ня, где было най­де­но более одной кате­го­рии цен­но­стей, содер­жа­ли нашив­ные бляш­ки, ору­жие, а так­же оже­ре­лья и про­ни­зи из дра­го­цен­ных метал­лов.

Ком­плек­сов выс­шей эли­ты, при­зна­ком кото­рых явля­ет­ся, преж­де все­го, дра­го­цен­ная посуда, в реги­оне не отме­че­но. Пока­за­тель­но при этом, что ни в одном из бога­тых погре­бе­ний позд­не­сар­мат­ско­го пери­о­да не най­де­но пред­ме­тов зве­ри­но­го сти­ля.

Стан­дарт­ные и элит­ные набо­ры пред­ме­тов из дра­го­цен­ных метал­лов из реги­о­на Ниж­не­го Повол­жья в кон­тек­сте древ­но­стей Север­но­го При­чер­но­мо­рья и дру­гих терри­то­рий

Ран­не­сар­мат­ский пери­од (III—I вв. до н. э.)

В наи­бо­лее ран­ний пери­од (III — нача­ло/пер­вая пол. II вв. до н. э.) в Ниж­нем Повол­жье отсут­ст­ву­ют погре­баль­ные ком­плек­сы, кото­рые по обряду, коли­че­ст­вен­но­му и каче­ст­вен­но­му соста­ву инвен­та­ря рез­ко бы выде­ля­лись сре­ди осталь­ных могил. При этом пред­ме­ты из дра­го­цен­ных метал­лов пред­став­ле­ны, в основ­ном, лич­ны­ми укра­ше­ни­я­ми в жен­ских погре­бе­ни­ях, наи­боль­шая кон­цен­тра­ция кото­рых фик­си­ру­ет­ся в рай­оне Лево­бе­ре­жья Вол­ги. Это височ­ные коль­ца про­стых форм (из свер­ну­той в несколь­ко обо­ротов про­во­ло­ки) в стан­дарт­ных набо­рах, височ­ные коль­ца и перст­ни — в набо­рах более высо­ко­го уров­ня. Такие укра­ше­ния изготав­ли­ва­лись, ско­рее все­го, на месте. Погре­бе­ния это­го пери­о­да слож­но дати­ро­вать из-за отсут­ст­вия в них импорт­ных вещей. Но в неко­то­рых слу­ча­ях на ран­нюю дату ука­зы­ва­ют наход­ки перст­ней с глад­ки­ми выпук­лы­ми щит­ка­ми, ана­ло­гии кото­рым име­ют­ся в скиф­ских древ­но­стях Север­но­го При­чер­но­мо­рья и При­ку­ба­нья⁴⁷. Таким обра­зом, кон­так­ты мест­но­го насе­ле­ния с сосед­ни­ми и более отда­лен­ны­ми реги­о­на­ми, види­мо, были незна­чи­тель­ны в этот пери­од.

Ситу­а­ция меня­ет­ся с середи­ны — вто­рой поло­ви­ны II в. до н. э. Появ­ля­ют­ся ком­плек­сы, кото­рые по соста­ву и каче­ству инвен­та­ря рез­ко отли­ча­ют­ся от боль­шин­ства захо­ро­не­ний. В погре­бе­ни­ях зна­ти, содер­жа­щих пред­ме­ты из дра­го­цен­ных метал­лов, теперь выде­ля­ют­ся несколь­ко уров­ней.

В жен­ских погре­бе­ни­ях стан­дарт­ные набо­ры по-преж­не­му вклю­ча­ют в себя про­стые височ­ные коль­ца, а элит­ные набо­ры сред­не­го с.348 уров­ня пред­став­ле­ны перст­ня­ми и височ­ны­ми коль­ца­ми с напа­ян­ны­ми фили­гран­ны­ми дета­ля­ми и зер­нью, види­мо, мест­но­го про­из­вод­ства⁴⁸. Един­ст­вен­ным опре­де­лен­но импорт­ным укра­ше­ни­ем в них явля­ют­ся серь­ги с голов­ка­ми льви­ных гри­фо­нов из погре­бе­ния у Хим­ком­би­на­та, кото­рые, судя по дета­лям орна­мен­та, были сде­ла­ны в Танаи­се⁴⁹. Ком­плек­сы выс­шей эли­ты харак­те­ри­зу­ют­ся нали­чи­ем попав­ших в Ниж­нее Повол­жье изда­ле­ка импорт­ных вещей, рас­ши­тых золоты­ми бляш­ка­ми одежд и укра­ше­ний в зве­ри­ном сти­ле — брас­ле­тов с зооморф­ны­ми окон­ча­ни­я­ми.

Сре­ди импор­тов важ­ное место зани­ма­ют сосуды для питья. Так, в погре­бе­нии Май­е­ров­ско­го могиль­ни­ка най­де­на неглу­бо­кая кони­че­ская сереб­ря­ная фиа­ла с гра­ви­ро­ван­ным изо­бра­же­ни­ем розет­ты в цен­тре и дву­мя поло­са­ми вен­ков по краю и в середине, покры­ты­ми позо­ло­той⁵⁰. Про­филь сосуда ближ­не­во­сточ­но­го про­ис­хож­де­ния и, наряду со схе­мой и сти­лем орна­мен­та­ции, нахо­дит парал­ле­ли в ахе­ме­нид­ском и элли­ни­сти­че­ском Иране⁵¹. В кол­лек­ции музея П. Гет­ти в Мали­бу име­ет­ся иран­ская чаша пер­вой пол. II в. до н. э., по деко­ру почти иден­тич­ная май­е­ров­ской⁵². Ана­ло­гич­ная чаша про­ис­хо­дит из Мазан­да­ра­на, Иран, и дати­ру­ет­ся II в. до н. э.⁵³

Кали­нов­ское погре­бе­ние содер­жа­ло сереб­ря­ный кубок с петле­вид­ной руч­кой, фор­ма кото­ро­го харак­тер­на для целой серии сосудов с зооморф­ны­ми руч­ка­ми из сар­мат­ских ком­плек­сов Север­но­го При­чер­но­мо­рья⁵⁴. Фор­ма куб­ка не име­ет соот­вет­ст­вий сре­ди кера­ми­че­ских сосудов мест­но­го про­из­вод­ства. Не исклю­че­но его импорт­ное про­ис­хож­де­ние.

К импорт­ным пред­ме­там отно­сит­ся так­же обна­ру­жен­ное в Май­е­ров­ском погре­бе­нии зер­ка­ло с золо­той руч­кой. Как отме­ча­ют Н. Б. Сквор­цов и А. С. Скрип­кин, фор­ма зер­ка­ла и харак­тер его орна­мен­та­ции име­ют бли­жай­шие ана­ло­гии на Куба­ни⁵⁵. При­ку­бан­ско­го про­из­вод­ства, судя по схе­ме и эле­мен­там орна­мен­та­ции, так­же перст­ни и височ­ные под­вес­ки, най­ден­ные в этом погре­бе­нии.

Пред­ме­ты зве­ри­но­го сти­ля в элит­ных жен­ских погре­бе­ни­ях дан­но­го пери­о­да пред­став­ле­ны мно­го­вит­ко­вы­ми брас­ле­та­ми. Само по себе оформ­ле­ние окон­ча­ний гри­вен и брас­ле­тов в виде зооморф­ных фигур по сво­е­му про­ис­хож­де­нию свя­за­но с ахе­ме­нид­ской тра­ди­ци­ей. Брас­ле­ты из Чер­но­го Яра укра­ше­ны голов­ка­ми бара­нов, спа­ян­ны­ми с.349 из двух поло­ви­нок и наса­жен­ны­ми на кон­цы пру­та. Пере­ход к пру­ту выпол­нен в виде длин­но­го ман­же­та, кото­рый отде­лен от голов­ки живот­но­го ряда­ми про­во­ло­ки и коль­цом напа­ян­ных из про­во­ло­ки ов. И мотив, и спо­соб оформ­ле­ния окон­ча­ний брас­ле­тов харак­тер­ны для при­ку­бан­ской худо­же­ст­вен­ной тра­ди­ции. Брас­ле­ты из Кали­нов­ки отли­ча­ют­ся от чер­но­яр­ских по сюже­ту и тех­ни­ке изготов­ле­ния. Зооморф­ные окон­ча­ния отли­ты вме­сте с пру­том, у одно­го брас­ле­та сред­няя часть выре­за­на, а остав­ши­е­ся фраг­мен­ты меха­ни­че­ски соеди­не­ны друг с дру­гом, дру­гой свер­нут в 8 вит­ков. Кон­цы брас­ле­тов оформ­ле­ны в виде двух про­дол­жаю­щих линию пру­та, сле­дую­щих друг за дру­гом живот­ных: лоси­хи и напа­даю­ще­го на нее сза­ди хищ­ни­ка⁵⁶. Про­во­лоч­ные брас­ле­ты, у кото­рых сти­ли­сти­че­ски сход­ные с кали­нов­ски­ми окон­ча­ния в виде фигур живот­ных явля­ют­ся про­дол­же­ни­я­ми пру­та, име­ют­ся в Сибир­ской кол­лек­ции Пет­ра I⁵⁷.

Таким обра­зом, попав­шие изда­ле­ка дра­го­цен­ные вещи и пред­ме­ты зве­ри­но­го сти­ля пред­став­ле­ны в жен­ских погре­бе­ни­ях толь­ко само­го высо­ко­го ран­га. Наи­боль­шее чис­ло импорт­ных ста­тус­ных вещей ука­зы­ва­ет на свя­зи с При­ку­ба­ньем. Часть вещей свя­за­на по про­ис­хож­де­нию с элли­ни­сти­че­ским Восто­ком (преж­де все­го, селев­кид­ским Ира­ном).

Муж­ские погре­бе­ния это­го пери­о­да демон­стри­ру­ют дру­гую тен­ден­цию. В захо­ро­не­ни­ях зна­ти всех уров­ней появ­ля­ют­ся неиз­вест­ные ранее кате­го­рии ста­тус­ных вещей из дра­го­цен­ных метал­лов: золо­то­тка­ная и укра­шен­ная золоты­ми бляш­ка­ми одеж­да, пред­ме­ты воору­же­ния, дере­вян­ные чаши, риту­аль­ные пла­сти­ны, пояс­ные набо­ры, укра­ше­ния упря­жи. Мно­гие из этих вещей явля­ют­ся либо пря­мы­ми импор­та­ми с дале­ких восточ­ных терри­то­рий, либо сде­ла­ны на месте по образ­цам, так­же ука­зы­ваю­щим на даль­ние свя­зи.

Преж­де все­го это каса­ет­ся дета­лей поя­сов: пояс­ных пла­стин, пря­жек и под­ве­сок. Они най­де­ны в 3 погре­бе­ни­ях рай­о­на Ниж­ней Вол­ги (Кри­вая Лука, Яшкуль, Коси­ка) и 2 ком­плек­сах Завол­жья (Питер­ка, Верх­не­по­гром­ное). Они отли­ча­ют­ся друг от дру­га по сти­лю и тех­ни­ке изготов­ле­ния. В муж­ских погре­бе­ни­ях Ниж­не­го Повол­жья встре­ча­ют­ся так­же пояс­ные пла­сти­ны и пряж­ки, изготов­лен­ные из дру­гих, недра­го­цен­ных мате­ри­а­лов, напри­мер брон­зы и гага­та⁵⁸. Ана­ло­гии этим пред­ме­там извест­ны во II—I вв. до н. э. на терри­то­рии Сред­ней Азии⁵⁹, Мон­го­лии⁶⁰ и Сиби­ри⁶¹. До II в. до н. э. у насе­ле­ния Ниж­не­го Повол­жья была, види­мо, дру­гая тра­ди­ция ноше­ния поя­сов, где вме­сто пояс­ных пла­стин и пря­жек исполь­зо­ва­лись с.350 закан­чи­ваю­щи­е­ся ворвор­ка­ми завяз­ки⁶². Поэто­му дан­ная инно­ва­ция может свиде­тель­ст­во­вать о суще­ст­вен­ных ино­куль­тур­ных вли­я­ни­ях, в чис­ле кото­рых мог­ло быть и появ­ле­ние новых этни­че­ских групп насе­ле­ния.

Дру­гим нов­ше­ст­вом в куль­ту­ре явля­ют­ся укра­ше­ния упря­жи — фала­ры, обна­ру­жен­ные в погре­бе­ни­ях (Ниж­няя Вол­га) и риту­аль­ных ком­плек­сах (меж­ду­ре­чье Вол­ги и Дона). При этом рас­про­стра­нен­ные в север­ной части реги­о­на типы и сти­ли­сти­че­ские груп­пы фала­ров обна­ру­жи­ва­ют сход­ство с наход­ка­ми в Север­ном При­чер­но­мо­рье (налоб­ни­ки, фала­ры ого­ло­вья, При­чер­но­мор­ский гра­фи­че­ский стиль)⁶³, а фала­ры южной груп­пы (Ниж­няя Вол­га) явля­ют­ся либо иран­ски­ми импор­та­ми (седель­ные фала­ры из Коси­ки)⁶⁴, либо под­ра­жа­ют фала­рам Гре­ко-Бак­трий­ско­го сти­ля I типа упря­жи⁶⁵ (Яшкуль, Кри­вая Лука).

Совер­шен­но новым явле­ни­ем в север­ной части Ниж­не­волж­ско­го реги­о­на ста­ли риту­аль­ные пла­сти­ны вытя­ну­той под­пря­мо­уголь­ной фор­мы с зооморф­ны­ми изо­бра­же­ни­я­ми. Они изготов­ле­ны в еди­ной худо­же­ст­вен­ной тра­ди­ции мест­ны­ми масте­ра­ми⁶⁶. Толь­ко одна ана­ло­гич­ная пла­сти­на была обна­ру­же­на в ком­плек­се за пре­де­ла­ми реги­о­на, на Пра­во­бе­ре­жье Куба­ни, у ста­ни­цы Раздоль­ная⁶⁷. В тех слу­ча­ях, когда зооморф­ное изо­бра­же­ние сохра­ни­лось доста­точ­но пол­но, живот­ные изо­бра­же­ны с телом, пере­вер­ну­тым в сред­ней части на 180° (S-вид­ная ком­по­зи­ция). Тех­ни­ка изготов­ле­ния пла­стин (резь­ба по дере­ву с даль­ней­шей пла­ки­ров­кой изо­бра­же­ния золо­том) — тоже новое явле­ние в реги­оне.

В ком­плек­се из Верх­не­по­гром­но­го обна­ру­же­ны несколь­ко сосудов. Чаша с наклад­ным орна­мен­том, по мне­нию М. Ю. Трей­сте­ра, отно­сит­ся к селев­кид­ской шко­ле торев­ти­ки и долж­на дати­ро­вать­ся не позд­нее середи­ны III в. до н. э.⁶⁸ Дру­гая чаша, кони­че­ской фор­мы, к кото­рой была впо­след­ст­вии при­де­ла­на боко­вая руч­ка, име­ет мно­го­чис­лен­ные ана­ло­гии в сре­ди­зем­но­мор­ских древ­но­стях II—I вв. до н. э. Осо­бен­но широ­ко такие чаши были рас­про­стра­не­ны в Запад­ном При­чер­но­мо­рье⁶⁹.

Осо­бое место сре­ди элит­ных муж­ских захо­ро­не­ний зани­ма­ет погре­бе­ние 1 Коси­ки⁷⁰. Оно содер­жа­ло боль­шое коли­че­ство ста­тус­ных вещей, оче­вид­но, при­ку­бан­ско­го про­из­вод­ства: брас­лет-наручь, сереб­ря­ная лож­ка с голов­кой хищ­ни­ка на кон­це (пол­ная ана­ло­гия — Пес­ча­ный к. 1 п. 9), малые бля­хи-фала­ры, футляр для брит­вы.

с.351 Из погре­бе­ния в Коси­ке про­ис­хо­дит целая серия сереб­ря­ных сосудов, в том чис­ле элли­ни­сти­че­ская полу­сфе­ри­че­ская чаша с позо­ло­чен­ным гра­ви­ро­ван­ным орна­мен­том, таз ита­лий­ско­го про­из­вод­ства, сосуд с крыш­кой и руч­ка­ми в виде каба­нов, воз­мож­но, выпол­нен­ный сар­мат­ским масте­ром, а так­же туа­лет­ный сосудик гре­че­ско­го про­ис­хож­де­ния — пик­сида с гра­ви­ро­ван­ным орна­мен­том⁷¹. Чаша, судя по схе­ме орна­мен­та, про­ис­хо­дит, види­мо, из элли­ни­сти­че­ско­го Ира­на⁷². Гра­ви­ро­ван­ные изо­бра­же­ния на сосуде с зооморф­ны­ми руч­ка­ми и на пик­сиде гово­рят так­же в поль­зу их иран­ско­го про­из­вод­ства⁷³. Там же были изготов­ле­ны, по-види­мо­му, седель­ные пар­ные фала­ры⁷⁴. Нож­ны меча с высту­па­ми по кра­ям име­ют ана­ло­гии в памят­ни­ках Алтая⁷⁵. Пояс­ные пряж­ки тра­ди­ци­он­но соот­но­сят­ся с пред­ме­та­ми из Сибир­ской кол­лек­ции, хотя точ­ное их про­ис­хож­де­ние труд­но уста­но­вить с опре­де­лен­но­стью⁷⁶. Лож­ко­вид­ные под­вес­ки встре­ча­ют­ся в пояс­ных набо­рах на широ­кой терри­то­рии Евразий­ской сте­пи: в Запад­ном При­бай­ка­лье⁷⁷, в Хакас­ско-Мину­син­ской кот­ло­вине (тагар­ско-таштык­ский этап II—I вв. до н. э.)⁷⁸.

Самой уди­ви­тель­ной наход­кой в этом погре­бе­нии явля­ют­ся золотые листья апия от погре­баль­но­го вен­ка⁷⁹. Вен­ки игра­ли важ­ную роль в погре­баль­ной прак­ти­ке гре­ков и рим­лян⁸⁰. Золотые вен­ки нахо­дят в гре­че­ских и рим­ских погре­бе­ни­ях начи­ная с клас­си­че­ско­го пери­о­да до кон­ца рим­ско­го вре­ме­ни, в том чис­ле на нек­ро­по­лях гре­че­ских горо­дов Север­но­го При­чер­но­мо­рья. На вар­вар­ской пери­фе­рии Бос­по­ра, в могиль­ни­ках Ниж­не­го Повол­жья, При­ку­ба­нья и Север­но­го Кав­ка­за остат­ки погре­баль­ных вен­ков неиз­вест­ны. Захо­ро­не­ние Коси­ки — это еди­нич­ный слу­чай исполь­зо­ва­ния это­го типич­но гре­че­ско­го погре­баль­но­го обряда на обшир­ной вар­вар­ской терри­то­рии от Куба­ни до Вол­ги.

Таким обра­зом, жен­ские и муж­ские элит­ные погре­баль­ные ком­плек­сы это­го пери­о­да пока­зы­ва­ют раз­лич­ное направ­ле­ние свя­зей. В с.352 жен­ских погре­бе­ни­ях пре­ва­ли­ру­ют пред­ме­ты соци­аль­но­го пре­сти­жа, ука­зы­ваю­щие на кон­так­ты с При­ку­ба­ньем, и, в мень­шей сте­пе­ни, в самих погре­бе­ни­ях выс­шей зна­ти, с элли­ни­сти­че­ским Ира­ном. Муж­ские погре­бе­ния выяв­ля­ют свя­зи, в первую оче­редь, с куль­ту­ра­ми Алтая и Мину­син­ской кот­ло­ви­ны, а ком­плек­сы выс­шей эли­ты ука­зы­ва­ют, как и в слу­чае с жен­ски­ми захо­ро­не­ни­я­ми, на кон­так­ты с элли­ни­сти­че­ским Ира­ном и При­ку­ба­ньем.

Сред­не­сар­мат­ский пери­од (I — пер­вая поло­ви­на II вв. н. э.)

Стан­дарт­ные набо­ры ста­тус­ных вещей в жен­ских погре­бе­ни­ях пред­став­ле­ны височ­ны­ми под­вес­ка­ми. Нов­ше­ст­вом явля­ет­ся появ­ле­ние височ­ных колец с щит­ка­ми под­тре­уголь­ной фор­мы и шумя­щи­ми под­вес­ка­ми, оже­ре­лий, под­ве­сок и бус про­из­вод­ства антич­ных горо­дов Север­но­го При­чер­но­мо­рья. Чаще, чем в преды­ду­щий пери­од, встре­ча­ют­ся ком­плек­сы с нашив­ны­ми бляш­ка­ми и про­ни­зя­ми-тру­боч­ка­ми. Совер­шен­но не встре­ча­ют­ся перст­ни.

Элит­ные набо­ры (Бер­дия к. 3) сопро­вож­да­ет брон­зо­вая посуда ита­лий­ско­го про­ис­хож­де­ния⁸¹, где пред­ме­ты зве­ри­но­го сти­ля пред­став­ле­ны сереб­ря­ны­ми чаша­ми с руч­ка­ми в виде гри­фо­нов, воз­мож­но, иран­ско­го про­из­вод­ства⁸². Зна­ме­на­тель­на наход­ка в этом погре­бе­нии дета­лей шка­тул­ки⁸³: нали­чие шка­тул­ки в погре­бе­нии явля­ет­ся чер­той обряда, не харак­тер­ной для Ниж­не­го Повол­жья.

Муж­ские погре­бе­ния. Сре­ди пояс­ных укра­ше­ний, поми­мо пояс­ных пла­стин и пря­жек восточ­ных типов, укра­шен­ных изо­бра­же­ни­я­ми, появ­ля­ют­ся пряж­ки обыч­ных типов, выпол­нен­ные из дра­го­цен­ных метал­лов, сде­лан­ные в мест­ных или севе­ро-при­чер­но­мор­ских мастер­ских⁸⁴.

Сре­ди укра­ше­ний упря­жи появ­ля­ют­ся новые типы — глад­кие бля­хи с про­ре­зя­ми в цен­тре, мест­но­го про­из­вод­ства⁸⁵. Набо­ры фала­ров с зооморф­ны­ми и рас­ти­тель­ны­ми моти­ва­ми выпол­не­ны в севе­ро-при­чер­но­мор­ских цен­трах⁸⁶. Дра­го­цен­ные сосуды в элит­ных набо­рах дати­ру­ют­ся часто более ран­ним вре­ме­нем, чем сами погре­бе­ния⁸⁷. При этом «запазды­ваю­щие» пред­ме­ты так­же про­ис­хо­дят из элли­ни­сти­че­ско­го Ира­на, как и сосуды, попав­шие в погре­бе­ния ниж­не­волж­ской эли­ты в преды­ду­щий пери­од. А сосуды, одно­вре­мен­ные погре­бе­нию, обыч­но изготов­ле­ны в запад­ных про­из­вод­ст­вен­ных цен­трах⁸⁸.

с.353 В несколь­ких муж­ских погре­бе­ни­ях это­го пери­о­да най­де­ны брас­ле­ты запад­ных типов (с завяз­ка­ми, с рас­ши­ря­ю­щи­ми­ся кон­ца­ми), без зооморф­ных укра­ше­ний.

В двух ком­плек­сах (слу­чай­ные наход­ки у с. Сало­ма­ти­но и ста­ни­цы Голу­бин­ской) обна­ру­же­ны брас­ле­ты с зооморф­ны­ми окон­ча­ни­я­ми. Сало­ма­тин­ские брас­ле­ты были достав­ле­ны вме­сте с инвен­та­рем, харак­тер­ным для муж­ско­го погре­бе­ния, вклю­чав­шим, в част­но­сти, меч, осе­лок и брон­зо­вый литой котел⁸⁹. По мне­нию И. П. Засец­кой, бли­жай­ши­ми ана­ло­ги­я­ми этим брас­ле­там явля­ют­ся укра­ше­ния из Сибир­ской кол­лек­ции Пет­ра I, и вещи из Пазы­рык­ских кур­га­нов на Алтае⁹⁰. Брас­ле­ты, най­ден­ные у Голу­бин­ской⁹¹, судя по типу окон­ча­ний, были изготов­ле­ны в Север­ном При­чер­но­мо­рье.

Оче­вид­но, что в пери­од I — пер­вой пол. II вв. н. э. в элит­ных ком­плек­сах Ниж­не­го Повол­жья начи­на­ют пре­об­ла­дать вещи, изготов­лен­ные в Север­ном При­чер­но­мо­рье, хотя часто и по восточ­ным образ­цам. В ком­плек­сах выс­шей эли­ты сре­ди «даль­них» импор­тов, совре­мен­ных погре­бе­ни­ям, боль­шую долю состав­ля­ет рим­ская брон­зо­вая и сереб­ря­ная посуда. Таким обра­зом, в это вре­мя про­ис­хо­дит опре­де­лен­ная пере­ори­ен­та­ция вер­хуш­ки сар­мат­ско­го обще­ства на антич­ные цен­тры Север­но­го При­чер­но­мо­рья.

Позд­не­сар­мат­ский пери­од (вто­рая поло­ви­на II — III вв. н. э.)

В это вре­мя наблюда­ет­ся стан­дар­ти­за­ция погре­баль­но­го обряда, элит­ные погре­бе­ния незна­чи­тель­но отли­ча­ют­ся от обыч­ных по коли­че­ству и каче­ству сопро­вож­даю­ще­го инвен­та­ря.

Все лич­ные укра­ше­ния, и в муж­ских и в жен­ских погре­бе­ни­ях, отно­сят­ся теперь к типам, рас­про­стра­нен­ным в Север­ном При­чер­но­мо­рье. В пояс­ных набо­рах уже не встре­ча­ют­ся круп­ные пояс­ные пла­сти­ны. Укра­ше­ния упря­жи отно­сят­ся к набо­рам, наи­боль­шее рас­про­стра­не­ние кото­рых отме­че­но в аре­а­ле Бос­пор­ско­го цар­ства. Пол­но­стью отсут­ст­ву­ют пред­ме­ты зве­ри­но­го сти­ля.

Выво­ды

В пери­од III—I вв. до н. э. оче­вид­но суще­ст­во­ва­ние в Ниж­нем Повол­жье двух регио­наль­ных цен­тров, отли­чаю­щих­ся куль­тур­ны­ми осо­бен­но­стя­ми: север­но­го (Завол­жье и Вол­го-Дон­ское меж­ду­ре­чье) и южно­го (Ниж­няя Вол­га).

Отме­чен­ные регио­наль­ные осо­бен­но­сти мог­ли являть­ся след­ст­ви­ем раз­лич­но­го обще­ст­вен­но­го устрой­ства (в пер­вой груп­пе ясно про­яв­ля­ет себя высо­кий соци­аль­ный ста­тус жен­щин), а воз­мож­но и этни­че­ско­го соста­ва пле­мен, оста­вив­ших эти памят­ни­ки.

Ситу­а­ция меня­ет­ся в пер­вом веке н. э., когда регио­наль­ные раз­ли­чия в соста­ве элит­ных набо­ров ниве­ли­ру­ют­ся, а центр элит­ных с.354 захо­ро­не­ний сме­ща­ет­ся в меж­ду­ре­чье Вол­ги и Дона. Неко­то­рые чер­ты погре­баль­но­го обряда захо­ро­не­ний зна­ти ниж­не­волж­ско­го реги­о­на вос­при­ни­ма­ют­ся насе­ле­ни­ем меж­ду­ре­чья Вол­ги и Дона. Это, по-види­мо­му, гово­рит о том, что вся терри­то­рия была объ­еди­не­на под кон­тро­лем одной этно­по­ли­ти­че­ской груп­пи­ров­ки. Во II—III вв. н. э. такое поло­же­ние вещей, в целом, сохра­ня­ет­ся. Одна­ко како­го-то опре­де­лен­но­го цен­тра эли­ты в Ниж­нем Повол­жье не наблюда­ет­ся.

Иссле­до­ва­ние каче­ст­вен­но­го соста­ва ста­тус­ных пред­ме­тов из дра­го­цен­ных метал­лов пока­за­ло, что в III — пер­вой поло­вине II вв. до н. э. соци­аль­ное разде­ле­ние было незна­чи­тель­ным. При­мер­но в середине II в. до н. э. про­ис­хо­дят рез­кие изме­не­ния как в соци­аль­ном рас­сло­е­нии насе­ле­ния реги­о­на, так, по всей види­мо­сти, и в его этни­че­ском соста­ве. В это вре­мя основ­ным направ­ле­ни­ем этно­по­ли­ти­че­ских свя­зей эли­ты Ниж­не­го Повол­жья было южное (види­мо, через При­ку­ба­нье и Кав­каз с элли­ни­сти­че­ским Ира­ном) и восточ­ное (через сте­пи Евра­зии с коче­вы­ми куль­ту­ра­ми Алтая и Тран­с­бай­ка­лья).

В пер­вые века н. э. про­ис­хо­дит пере­ори­ен­ти­ров­ка коче­вой эли­ты на антич­ные цен­тры Север­но­го При­чер­но­мо­рья. Неслу­чай­на отме­чен­ная кон­цен­тра­ция погре­бе­ний зна­ти в этот пери­од в рай­оне Вол­го-Дон­ской пере­во­ло­ки, кото­рая игра­ла, види­мо, важ­ную роль на тор­го­вом пути, веду­щем из Сре­ди­зем­но­мо­рья через Бос­пор­ские горо­да, Ниж­ний Дон через евразий­ские сте­пи к гра­ни­цам государств Сред­ней Азии и Китая. С середи­ны II в. н. э. свя­зи ниж­не­волж­ско­го насе­ле­ния с севе­ро-при­чер­но­мор­ски­ми цен­тра­ми замет­но уси­ли­ва­ют­ся и ста­но­вят­ся пре­об­ла­даю­щи­ми. Отсут­ст­вие цен­тров сосре­дото­че­ния вла­сти в это вре­мя явля­ет­ся, веро­ят­но, зна­ком неста­биль­но­сти обста­нов­ки в реги­оне, а может и в целом в евразий­ской сте­пи, след­ст­ви­ем чего мог­ла быть пере­ори­ен­та­ция миро­вых тор­го­вых марш­ру­тов.

Mordvintse­va V. I. Cul­tu­ral chan­ges in the Lower Vol­ga re­gion ba­sed on the stu­dy of as­sembla­ges with objects ma­de of pre­cio­us me­tals (III c. BC — mid. III c. AD)

The Lower Vol­ga re­gion was re­la­ti­ve­ly re­mo­te from the centres of the an­ti­que ci­vi­li­za­tion. The­re­fo­re the­re is ve­ry little writ­ten in­for­ma­tion left by the an­cient aut­hors about this area and its po­pu­la­tion.

One of the perspec­ti­ve approa­ches to get mo­re in­for­ma­tion about his­to­ry of the re­gion may be a com­pa­ra­ti­ve ana­ly­sis of the bu­rial and cult as­sembla­ges con­tai­ning objects of pre­cio­us me­tal. For this pur­po­se the­re were ana­ly­zed all pub­lis­hed bu­rials of high so­cial sta­tus di­vi­ded in three chro­no­lo­gi­cal groups (III—I c. BC, I — 1st half of the II c. AD, and 2nd half of the II — 1st half of the III c. AD). The ana­ly­sis was re­sul­ted in fol­lowing conclu­sions.

In the pe­riod from the III to the I c. BC the­re were two re­gio­nal centres of power in the Lower Vol­ga re­gion: nor­thern (north from mo­dern Vol­gog­rad) and sou­thern. The main di­rec­tion of so­cial con­tacts in this ti­me was the south-wes­tern (with bar­ba­rian po­pu­la­tion of the Ku­ban с.355 re­gion) and eas­tern (over Eura­sian step­pes with no­ma­dic cul­tu­res of Al­tai and Transbai­kal re­gions). The eli­te as­sembla­ges of the hig­hest rank show con­nec­tions with the Hel­le­nis­tic Iran (per­haps via Ku­ban re­gion and Cau­ca­sus).

In the I c. AD the si­tua­tion chan­ged. Instead of two re­gio­nal centres was for­med one centre of power — in the ter­ri­to­ry between Vol­ga and Don. Re­gio­nal dif­fe­ren­ces in the con­tent of eli­te as­sembla­ges di­sap­pea­red. In this ti­me the no­ma­dic eli­te of the Lower Vol­ga re­di­rects towards the an­ti­que centres of the North Pon­tic re­gion. In this pe­riod the sets of Ro­man bron­ze and sil­ver ves­sels ap­pea­red in the eli­te gra­ves of the re­gion. The con­centra­tion of eli­te bu­rials between Vol­ga and Don might be explai­ned by the growing im­por­tan­ce of this pla­ce for the world-wide tra­de rou­te, which con­nec­ted sho­res of Me­di­ter­ra­nean and Black Seas via Azov Sea and Lower Don with the step­pe belt of Eura­sia and great ci­vi­li­za­tion of Middle East and Chi­na on its south-eas­tern ed­ges.

From the mid II c. AD the con­nec­tions of the po­pu­la­tion of the Lower Vol­ga re­gion be­ca­me stab­le and strong. Howe­ver, in this ti­me the­re was no any dis­tincti­ve centre of re­gio­nal power. It might be explai­ned by a pos­sib­le insta­bi­li­ty of the si­tua­tion in the Eura­sian step­pe and, as a con­se­quen­ce, ot­her orien­ta­tion of world tra­de rou­tes.

с.356

Рис. 1а. Кар­ты рас­про­стра­не­ния погре­бе­ний зна­ти в Ниж­нем Повол­жье в III в. до н. э. — сер. III в. н. э.: I — ком­плек­сы III—I вв. до н. э., II — ком­плек­сы I — 1 пол. II в. н. э., A — коли­че­ство ком­плек­сов с пред­ме­та­ми из дра­го­цен­ных метал­лов в могиль­ни­ке (от 1 до 7). Циф­ры на кар­тах: 1 — Вен­ге­лов­ка, 2 — При­озер­ное, 3 — Питер­ка, 4 — Бело­ка­мен­ка, 5 — Май­е­ров­ский, 6 — Запад­ные Моги­лы, 7 — Береж­нов­ка, 8 — Политот­дель­ское, 9 — Быко­во, 10 — В. Балы­клей, 11 — Кали­нов­ка, 12 — Верх­не­по­гром­ное, 13 — Волж­ский, Киля­ков­ка, 14 — 15 посе­лок, 15 — Заплав­ное, 16 — Царев, 17 — Журов, 18 — Маля­ев­ка, 19 — Бара­нов­ка I (Илов­лин­ский рай­он, Вол­го­град­ская обл.), 20 — Пет­ру­ни­но, 21 — Писа­рев­ка, 22 — Жел­ту­хин, 23 — Бер­дия, 24 — Вар­ла­мов, 25 — Коро­ли, 26 — Кача­ли­но, 27 — Ильев­ка, 28 — Пер­во­май­ский, 29 — Жуто­во, 30 — Пере­груз­ное, 31 — Хим­ком­би­нат, Зака­на­лье (г. Вол­го­град), 32 — Ста­ри­ца, 33 — Кри­вая Лука, 34 — Соле­ное Зай­ми­ще, 35 — Чер­ный Яр, 36 — Коси­ка, 37 — Бара­нов­ка (Чер­но­яр­ский рай­он, Аст­ра­хан­ская обл.), 38 — Чиков­ский, 39 — Маяч­ный, 40 — Яшкуль, 41 — Лебя­жье, 42 — Ветют­нев, 43 — Б. Ива­нов­ка, 44 — М. Вороб­цов­ка, 45 — Ави­лов­ский, 46 — Голу­бин­ская, 47 — Н. Рога­чик, 48 — При­мор­ский, 49 — Вер­бов­ский, 50 — Анто­нов, 51 — Октябрь­ский, 52 — Коло­бов­ка, 53 — Дмит­ри­ев­ка, 54 — Николь­ское, 55 — Ком­со­моль­ский, 56 — Сало­ма­ти­но, 57 — Раздо­лье, 58 — Короле­ва Моги­ла.

с.357

Рис. 1б. Кар­ты рас­про­стра­не­ния погре­бе­ний зна­ти в Ниж­нем Повол­жье в III в. до н. э. — сер. III в. н. э.: III — ком­плек­сы 2 пол. II — 1 пол. III в. н. э., A — коли­че­ство ком­плек­сов с пред­ме­та­ми из дра­го­цен­ных метал­лов в могиль­ни­ке (от 1 до 7). Циф­ры на кар­тах: 7 — Береж­нов­ка, 8 — Политот­дель­ское, 9 — Быко­во, 32 — Ста­ри­ца, 37 — Бара­нов­ка (Чер­но­яр­ский рай­он, Аст­ра­хан­ская обл.), 59 — Солян­ка, 60 — Нагав­ский, 61 — Весе­лый, 62 — Ива­нов­ка, 63 — Аршань-Зель­мень, 64 — Лби­ще, 65 — Абга­не­ро­во, 66 — Коста­ре­во.

с.358

Рис. 2. Каче­ст­вен­ное рас­пре­де­ле­ние инвен­та­ря в погре­бе­ни­ях Кали­нов­ско­го могиль­ни­ка: A — III—I вв. до н. э., B — I — 1 пол. II вв. н. э., C — 2 пол. II — 1 пол. III вв. н. э.

с.359

Рис. 3. Каче­ст­вен­ное рас­пре­де­ле­ние инвен­та­ря в погре­бе­ни­ях могиль­ни­ка Пер­во­май­ский VII: A — III—I вв. до н. э., B — I — 1 пол. II вв. н. э., C — 2 пол. II — 1 пол. III вв. н. э.

с.360

Рис. 4. Каче­ст­вен­ное рас­пре­де­ле­ние инвен­та­ря в погре­бе­ни­ях могиль­ни­ков Илов­лин­ской груп­пы: A — III—I вв. до н. э., B — I — 1 пол. II вв. н. э., C — 2 пол. II — 1 пол. III вв. н. э.

с.361

Рис. 5. Каче­ст­вен­ное рас­пре­де­ле­ние инвен­та­ря в погре­бе­ни­ях могиль­ни­ков Кри­вая Лука I—VI: A — III—I вв. до н. э., B — I — 1 пол. II вв. н. э., C — 2 пол. II — 1 пол. III вв. н. э.

с.362

Рис. 6. Коли­че­ст­вен­ное рас­пре­де­ле­ние инвен­та­ря: A — Кали­нов­ский могиль­ник, B — могиль­ник Пер­во­май­ский VII, C — могиль­ни­ки Илов­лин­ской груп­пы, D — могиль­ни­ки Кри­вая Лука I—VI.

с.363

Рис. 7. Таб­ли­ца корре­ля­ции ком­плек­сов с пред­ме­та­ми из дра­го­цен­ных метал­лов III—I вв. до н. э.: Ж — жен­ские погре­бе­ния, М — муж­ские погре­бе­ния, Р — дет­ские погре­бе­ния, В — захо­ро­не­ния с неуста­нов­лен­ным полом погре­бен­но­го, К — риту­аль­ный клад, 1 — укра­ше­ния, 2 — дета­ли костю­ма, 3 — пред­ме­ты воору­же­ния, 4 — пред­ме­ты упря­жи, 5 — сосуды, 6 — риту­аль­ные пред­ме­ты, 7 — орудия труда, 8 — эле­мен­ты ино­куль­тур­но­го обряда, 9 — про­чее, 10 — нали­чие изо­бра­же­ний, 11 — Вол­го-Дон­ское меж­ду­ре­чье, 12 — Ниж­няя Вол­га, 13 — Завол­жье, 14 — ограб­ле­но.

с.364

Рис. 8. Таб­ли­ца корре­ля­ции ком­плек­сов с пред­ме­та­ми из дра­го­цен­ных метал­лов I — 1 пол. II вв. н. э.: Ж — жен­ские погре­бе­ния, М — муж­ские погре­бе­ния, Р — дет­ские погре­бе­ния, В — захо­ро­не­ния с неуста­нов­лен­ным полом погре­бен­но­го, 1 — укра­ше­ния, 2 — дета­ли костю­ма, 3 — пред­ме­ты воору­же­ния, 4 — пред­ме­ты упря­жи, 5 — сосуды, 6 — риту­аль­ные пред­ме­ты, 7 — орудия труда, 8 — эле­мен­ты ино­куль­тур­но­го обряда, 9 — про­чее, 10 — нали­чие изо­бра­же­ний, 11 — Вол­го-Дон­ское меж­ду­ре­чье, 12 — Ниж­няя Вол­га, 13 — Завол­жье, 14 — ограб­ле­но.

с.365

Рис. 9. Таб­ли­ца корре­ля­ции ком­плек­сов с пред­ме­та­ми из дра­го­цен­ных метал­лов 2 пол. II — 1 пол. III вв. н. э.: Ж — жен­ские погре­бе­ния, М — муж­ские погре­бе­ния, Р — дет­ские погре­бе­ния, В — захо­ро­не­ния с неуста­нов­лен­ным полом погре­бен­но­го, 1 — укра­ше­ния, 2 — дета­ли костю­ма, 3 — пред­ме­ты воору­же­ния, 4 — пред­ме­ты упря­жи, 5 — орудия труда, 6 — про­чее, 7 — нали­чие изо­бра­же­ний, 8 — Вол­го-Дон­ское меж­ду­ре­чье, 9 — Ниж­няя Вол­га, 10 — Завол­жье, 11 — ограб­ле­но.