с.31 Одной из оригинальных культур Западного Средиземноморья является островная культура древних сардов. По всей Сардинии рассеяны нураги, огромные, киклопические башни в форме усеченного конуса, выстроенные из каменных глыб, положенных насухо. К настоящему времени известно около 7 тысяч нурагов; они строились на острове в течение тысячелетия (с середины II тыс. по VI в. до н. э.) и вне всякого сомнения свидетельствуют о некогда существовавшей здесь самобытной местной культуре. Кроме нурагов, эта культура характеризуется выполненными в той же строительной технике, что и нураги, круглыми хижинами, сгруппированными вокруг нурагов в поселения (нурагические деревни), своеобразными погребальными сооружениями, так называемыми «могилами гигантов», священными колодцами-храмами. Широко с.32 представлены керамика, орудия труда, изделия из металла. Особенно интересны знаменитые сардские бронзетти, небольшие вотивного назначения бронзовые фигурки людей и животных. Совокупность всех этих материалов составляет культуру, которую, как и общество, ее создавшее, принято называть нурагическими1. Создатели нурагов не оставили письменных свидетельств (скорее всего, у них не было письменности), что чрезвычайно затрудняет изучение вопросов об их происхождении, этнической и языковой принадлежности.
Вопрос о происхождении древнейших обитателей острова очень сложен и имеет продолжительную историю; он занимал еще античных авторов. В течение последних ста лет по этому поводу были высказаны самые различные предположения, и все-таки проблема очень далека от своего решения.
Большие споры вызывало и вызывает отождествление сардов с одним из так называемых «народов моря» — шардана. Тем, что до наших дней дошли упоминания о шардана, мы обязаны древнеегипетским памятникам. Главные военные столкновения Египта с «морскими народами» происходили во время правления Мернептаха и Рамзеса III (XIII—XII вв. до н. э.). Надписи сообщают, что на пятый год правления Мернептаха в Египет вторглась коалиция народов, во главе которой стоял вождь ливийцев (Ли-бу) Мериуи. В составе коалиции были народы, названия которых исследователи прочитали как Акайваша, Туруша, Шардана, Шакалаша, Луку. В надписях они называются народами северного происхождения, «народами моря»: «Акайваша, Туруша, Луку, Шардана, Шакалаша — северяне, пришедшие с.33 из всех областей»2; «Шардана, Шакалаша — из области моря… Турша»3. Морские народы упоминаются и в папирусе Гарриса: «Я разбил Дануна, которые пришли со всех островов, Таккара и Пулусати были превращены в прах… Шардана и Вашаша моря были превращены в ничто…»4. Имеются упоминания о шардана, служивших в качестве наемников в войске Рамзеса II5.
Французский египтолог В. Б. де Руже по созвучию имен счел возможным отождествить народы, названные в древнеегипетских источниках, с сикулами, тирренами, ахейцами, ликийцами, сардами, которые, объединившись, напали на Египет6. Идеи В. Б. де Руже воспринял и развил Ф. Ж. Шаба, предположивший, что антиегипетский союз этих народов был возможен даже в XV в. до н. э.7 Де Руже обратил внимание на то, что сходство между шардана древнеегипетских памятников и древними сардами не ограничивается только созвучием имен, но проявляется также в их вооружении. К этому выводу исследователя привело сравнение изображений шардана и сардских бронзовых статуэток воинов. Атрибутами вооружения тех и других являются круглый щит и длинный колющий меч. На головы шардана и сардов надеты шлемы с рогами. Таким образом, изображения на древнеегипетских памятниках и сардские статуэтки во многом похожи. Кроме того, в Сардинии при раскопках могил древнего Фарроса были обнаружены амулеты и скарабеи, напоминающие древнеегипетские. Совокупность данных позволила Шаба признать шардана и сардов идентичными и допустить наличие весьма древних связей между с.34 Египтом и Сардинией. Допустив наличие этих древних связей, Шаба неизбежно оказался перед вопросом о прародине шардана. Либо они пришли в Египет из Сардинии, тогда приходится предполагать, что остров уже в середине II тыс. до н. э. был известен как Сардиния. Подобный вариант более чем гипотетичен, так как неизвестно ни того, когда остров получил свое название, ни того, кому или чему он обязан своим названием — этого не знали уже античные авторы8. Либо шардана после разгрома коалиции «морских народов» Рамзесом III переправлялись на остров и, поселившись там, дали ему свое название. Шаба считал, что к моменту выступления против Египта, куда их манила надежда большой наживы, шардана, шакалаша, акайваша и туруша уже знали соответственно Сардинию, Сицилию, Грецию и Этрурию9.
Однако этот вывод Шаба не стал общепринятым и нашел своих оппонентов среди современников исследователя. Против выступил Э. Пайс10, контраргументы которого сводились к следующему. Во-первых, созвучие названий не слишком надежный довод, хотя бы потому, что мы не знаем, как произносили Sa-ira-de-n египтяне. Во-вторых, схожесть вооружения бронзовых статуэток и изображений шардана на древнеегипетских памятниках равным образом не кажется достаточным основанием для того, чтобы считать шардана сардами. Круглые щиты, мечи, как и шлемы с рогами или перьями, не являются специфически сардскими атрибутами, а составляют вооружение, типичное для многих народов и племен (фракийцы, галлы, ливийцы и т. д.) в различные времена11. Авторы с.35 «Истории искусств в древности» при внимательном изучении обнаружили, что изображения шардана и сардские статуэтки имеют больше различий, чем сходства12. Это в первую очередь относится к головным уборам. Характерной особенностью шлема шардана является венчающая его верхушка в форме диска, между тем ни одна из статуэток сардских воинов не имеет ничего подобного. Различными оказываются и рога шлемов: у шардана они напоминают концы полумесяца, вогнутостью покрывающего шлем; на сардских же головных уборах два изогнутых стержня, наклоненных друг к другу так, что верхние их точки соприкасаются13. Египетские изделия, найденные на территории Сардинии, как выяснилось, следует отнести ко времени правления саисской династии14.
Однако, несмотря на эти весьма существенные замечания, в последующей исторической литературе прочно утвердилась тенденция к отождествлению шардана с древним населением Сардинии15. За последние годы некоторые западноевропейские исследователи совершенно определенно стали приписывать народу шардана строительство нурагов Сардинии и сходных с ними башен Корсики16. Появились и работы советских исследователей. Интересную попытку выяснить пути этнического развития острова до финикийской колонизации предприняла Н. А. Красновская17. Рассматривая историю возникновения этнонима сарды, она анализирует данные античных авторов о населении Сардинии и обращает внимание на отсутствие в них упоминаний о сардах как народе или племени острова. Исследовательница приходит к выводу, что слово сарды, встречающееся у древних авторов, надо рассматривать не как с.36 этноним какого-либо определенного народа древности, а лишь как обозначение жителей Сардинии, причем не какой-то ее части, а всего острова. Этот вывод согласуется с результатами анализа топонимического материала, проделанного современным сардинским лингвистом М. Питтау18. Проанализировав 15 тысяч сардских топонимов, он обнаружил почти полное отсутствие в них корня «сард». Из всей массы оказалось возможным выделить только три названия с этим корнем. Две современные деревни и горный хребет, названия которых сохранили корень «сард», находятся недалеко от побережья в южной части острова. Отсюда следует, что в древнейшую эпоху никогда не существовало единого народа, который носил имя «сарды» и населял весь остров. Сарды могли быть лишь одной из популяций острова, притом немногочисленной. Они пришли с моря, покорили живший на острове другой народ, более многочисленный, но менее сильный, осели на побережье и, вероятно, с ними финикийцы и греки вступили в торговые контакты, по их имени могли и назвать остров. Позднее сарды были поглощены новыми завоевателями, поэтому топонимические следы их пребывания на острове столь слабые19.
Эти интересные гипотезы Н. А. Красновская принимает и в свою очередь предполагает, что сарды, о которых пишет М. Питтау, были частью шардана, колонизовавших южное побережье острова до прихода туда финикийцев. Население Норы и Каралеса было финикиизировано и встретило карфагенских завоевателей дружелюбно20, но жители прибрежных равнин и холмов бежали в горы, где с.37 постепенно смешались с местным населением. Народа как такового не стало, римляне уже не застали сардов как этнос, воспоминание о котором сохранилось только в названии острова. Однако все эти выводы сделаны без малейшей попытки привлечь археологические данные. Вряд ли можно всерьез изучать историю заселения острова, народом «шардана» в особенности, в отрыве от археологии нурагов, тем более что в предыдущей своей работе Н. А. Красновская рассматривала нураги (и это общепринятая точка зрения) как сооружения специфически сардские, рассеянные по всей территории Сардинии и придающие ее облику и ее прошлому своеобразие и самобытность21. Если «шардана» пришли с моря и оттеснили ранее бывшее здесь население во внутренние районы, то встает вопрос: кто же были эти древнейшие обитатели, многочисленные, но слабые? Обратившись к карте распространения нурагов на острове22, легко увидеть, что именно в тех районах, куда Н. А. Красновская помещает «шардана», нурагов либо вовсе нет, либо их — минимальное количество по сравнению с другими районами. Однако современное распространение нурагов по территории Сардинии не соответствует той картине, которая имела место в древности. Нураги юго-западной части острова были разрушены во время карфагенского завоевания и позже были использованы в качестве каменоломен23. О том, что в этих районах существовали нураги, свидетельствуют и данные топонимики. Названия многих мест включают в себя Su Nuraxi: Bruncu Su Nuraxi, Sa Tanca Su Nuraxi, Cuccuru Su Nuraxi24. Небезынтересно отметить, что, в отличие от корня «сард», корень «нур» очень устойчиво присутствует в топонимике всех районов острова25. Кто же такие «шардана» — строители нурагов или их разрушители? Если они настолько сильны, что оттеснили строителей нурагов во внутренние районы, как объяснить эту противоречивую топонимическую ситуацию? Если народу «шардана» следует приписать строительство нурагов, то как объяснить хронологическое несоответствие — «шардана» появились на острове после XIII в. до н. э., а нураги начали строиться с.38 с середины II тыс. до н. э., если не ранее? Мы далеки от того, чтобы претендовать на решение этих вопросов, но они неизбежно встают, если допустить колонизацию юго-западных районов Сардинии народом «шардана».
В связи с выяснением проблемы этрусского этногенеза к анализу материалов о «шардана» обратился в своей последней работе А. И. Немировский26. Он высказал новую для советской исторической литературы точку зрения, согласно которой тиррены пришли в Италию из Сардинии и отождествил «шардана» с древнейшим населением острова — строителями нурагов27. Какие же данные приводит исследователь, допуская подобное отождествление? Во-первых, сообщения античных авторов о приходе в Сардинию ливийцев во главе с Сардом, справедливо указав, что, согласно контексту Павсания, это событие предшествует Троянской войне, чего автор настоящей статьи в свое время не учел28. Столь древнее появление на острове выходцев из Ливии А. И. Немировский согласует с данными египетских источников о нападениях «шардана» на Египет и их поражении при Рамзесе III. «Шардана» после поражения отступили в Ливию, на запад, а оттуда переправились в Сардинию29. Таким образом, «шардана» идентичны ливийцам Павсания. Доводы звучали бы очень убедительно, будь мы уверены в том, что древние египтяне произносили имя одного из «морских народов» как шардана. Однако, сегодня египтологи, как и сто с лишним лет назад, в этом не уверены30. Более того, те из них, кто специально занимается интерпретацией древнеегипетских текстов о «морских народах», высказывают мнение о необходимости пересмотра самого термина «морские народы»; что касается чтения имен народов как шардана, шекелеша, с.39 его следует категорически отвергнуть31. Думается, в исторической литературе сейчас наблюдается не вполне нормальное положение, когда исследователи, занимающиеся интерпретацией археологических данных, совершенно игнорируют мнения египтологов, в то время как последние принимают перевод терминов «народы моря» и «шардана» или весьма условно, или вовсе отрицают такое чтение32.
с.40 А. И. Немировский считает, что появление ливийцев Павсания (что все равно «шардана») в Сардинии хронологически совпадает со сменой энеолитических культур Буннаннаро и Монте Кларо нурагической культурой, имевшей место, согласно данным радиоуглеродного анализа, в XIII—XII вв. до н. э.33 Однако основной энеолитической культурой острова является культура Сан Микель, формирование которой приходится на первую половину II тыс. до н. э., а с середины II тыс. на смену ей приходят культуры Буннаннаро и Монте Кларо, представляющие нурагическую архаику34. Уместно отметить, что начало нурагического периода связывается главным образом с архитектурными новшествами, а в керамике сохраняется относительная преемственность35. Что касается результатов анализа радиоуглеродным методом остатков деревянных балок, найденных в самых ранних нурагах, они далеко не безусловны: сначала была принята дата 1270±20036, в дальнейшем произведено уточнение и наиболее вероятной к настоящему времени признана дата 1470±20037. Даже если взять самый поздний вариант, получим 1270 г. до н. э. При этом нельзя не учитывать, что нураги, балки которых подвергались анализу, по своим конструктивным особенностям были не самыми древними38, следовательно, необходимо допустить еще некоторое время на эволюцию, но в таком случае не останется времени не только для XII, но и для XIII в. до н. э.
Итак, строительство нурагов на острове никак не согласуется с приходом «шардана» (ливийцев Павсания), ибо нураги начали строиться на острове никак не позже XIV в. до н. э.39, а появление «шардана» (даже если, вопреки всему вышесказанному, допустить, что оно имело место) следует отнести к XIII—XII вв. до н. э. Дж. Лиллью высказал сомнение и по поводу пребывания с.41 «шардана» в Ливии: «Радиус действия шардана, кажется, не выходит за рамки Египта. Западнее мы их не видим, так как нет ни исторических свидетельств, ни археологических данных»40.
В качестве второго аргумента для отождествления «шардана» с населением Сардинии А. И. Немировский приводит сходство вооружения воинов, изображенных на египетских памятниках, и сардских бронзетти. На ненадежность этого аргумента, как мы видели выше, указали еще исследователи XIX века. В этой связи нельзя не отметить, что сардские бронзетти датируются временем не ранее VIII в. до н. э.41, и снова возникает весьма значительный временной разрыв, что делает аналогию египетских изображений и сардских бронзетти сомнительной.
Все вышесказанное, думается, показывает, что для категорического отождествления ливийцев Павсания — «шардана» — и строителей нурагов достаточных оснований нет. Вместе с тем, нельзя не согласиться с А. И. Немировским, что связи Сардинии с Восточным Средиземноморьем слишком очевидны: и толосовидная конструкция, и медные слитки в форме бычьей шкуры, и культ быка42. За последнее время обнаружены новые свидетельства этих связей. В 1980 г. в провинции Кальяри, около Саррока, найдены фрагменты более 150 микенских сосудов, которые соседствовали с нурагической керамикой43. Формы сосудов и характер росписи сходны скорее с керамикой Родоса и Кипра, чем материковой Греции. На западе острова, у неаполитанской бухты, кроме керамики, обнаружены небольшие свинцовые двухлезвийные топоры микенского типа, носящие явно вотивный характер44. Все это с.42 свидетельствует о регулярных контактах Эгейского мира с юго-западной Сардинией и особенно с богатой металлами зоной Сульчитано. Вероятно, не один поток поселенцев прибывал в Сардинию с Востока в течение II тыс. до н. э. Однако нет никакой необходимости объяснять эти влияния с Востока приходом на остров народа «шардана» в XIII—XII вв. до н. э. Совсем наоборот: именно для этого времени нет никаких археологических свидетельств иммиграций с Востока45. Между тем, связи Сардинии с Эгейским миром прослеживаются еще в энеолитической культуре острова Сан Микель (Озиери)46.
Каково же происхождение строителей нурагов и их этническая принадлежность? Ответить на этот вопрос при современном состоянии источников вряд ли возможно. По крайней мере, Дж. Лиллью, крупнейший современный исследователь нурагов, за неимением надежных данных, оставил его открытым в качестве, как он выразился, «романтического гипноза» для исследователей47.
Наконец, необходимо отметить, что отрицание связи между «шардана» египетских источников и древнейшим населением Сардинии вовсе не означает, что остров не был связан с Северной Африкой, но это уже предмет для самостоятельного исследования.
